Крик Весны (СИ)

Ох, Томас… Конечно мне было так же хорошо, если не лучше. Руки сами прижали телефон к сердцу, как будто так бы меня он услышал. И пусть я уже давно плакала, глаза резало, скулы немного сводило, мне всё еще было больно. Мне оставалось только одно, что я и сделала, перебирая дрожащими пальцами по экрану.

«Я Сирена из Ла-Вин.»

Только отправить так и не смогла. Томас об этом бы и так узнал, на день раньше или на день позже. Завтра, когда он увидит меня на сцене, сам всё поймёт. Даже если и не Весна, рано или поздно нам бы пришлось расстаться из-за графиков работы. Сидней и Москва слишком далеко друг от друга, и ровно на таком же расстоянии находились бы мы.

Перелёты, концерты, случайные встречи на пять минут — это не входило ни в чьи планы, в отличие от маленького домика на берегу океана и большой семьи.

Почему в голове стояла картинка, как мы с Томасом вдвоём?! Это было слишком не честно, невыносимо больно. Мне двадцать один, и стоило задуматься на мгновение о романтике, как жизнь преподнесла её мне, а затем вырвала вместе с сердцем, предоставляя выбор.

На чашах были дружба с Весной или любовь с Томасом.

Я стёрла сообщение и выключила телефон.

Прости Том, но в данном случае мой выбор был очевиден…

Глава 43

Весна закрывала глаза и видела всё ту же картину. Дверь закрывается, скрывая собой сильную спину, покрытую татуировками.

— Буду утром.

Ровный и уверенный голос, от которого хотелось кричать. Весна делала громче музыку, сильнее била по барабанам, чувствуя, как руки устают. Но ничто не могло сравниться с тем, что происходило внутри. Девушке было страшно, но она никому не могла рассказать об этом.

Подруга слишком внезапно исчезла из её жизни, брат обрёл друга, а Бэд…

Песня сменилась более энергичной, Весна отбивала ритм, не пропуская ни удара, не открывая глаз. Руки сами знали, как двигаться, всё было на механическом уровне. Всё шло от сердца, которое разрывалось.

Уходящий из отеля на ночь Бэд исчез, теперь перед глазами были её собственные руки, которые разжали прошлой ночью ладонь Ники. Сердце пропустило второй глухой удар, когда сквозь память на Весну вновь посмотрела пара голубых глаз, которые смотрели на неё каждый день с экрана телефона.

Конечно девушка сразу же узнала на фото того, кто оставался мечтой уже больше, чем год. И пусть волосы были другого цвета, а татуировки каким-то образом скрыты, это не помешало закусить губу, чтобы не раскричаться прямо в комнате от боли.

Пусть мечта практически исполнилась, любимые оказались рядом, а недоброжелатели остались так позади, что больше не могли дотянуться. Почему же тогда сейчас Весна чувствовала себя несчастной? Почему внутри всё разрывалось от боли? Почему по щекам текли слёзы, в наушниках играла музыка на полной мощности, а руки отбивали такой мощный и быстрый ритм?

Завтра предстоял концерт, который должен был заявить о существовании такой группы, как Ла-Вин. Теперь будет больше поклонниц у «очаровашки Жени», «Плохого мальчика Бэда», «завораживающей Сирены» и «таинственной Монстрицы». И тогда они достигнут того уровня, что и no sense, Весна и Томас смогут поговорить, только…

Весна замахнулась, желая отбросить палочки. Больше барабаны ей не были нужны, они не помогали. Боль не стихала, она не уходила. Перед глазами всё еще стоял образ, который раньше стирала музыка, теперь же он въелся в сердце, под кожу, да во весь организм настолько, что ни барабаны, ни наушники в ушах, ничто не могло спасти её.

Глаза заставили открыть чьи-то руки, что перехватили запястья Весны, удерживая их над её же головой. Голубые радужки Бэда были слишком близко, и сердце вновь пропустило глухой удар. Музыка, играющая в наушниках на полную, почему-то затихла, всё сконцентрировалось на одном человеке, что внимательно всматривался в лицо Весны, не демонстрируя каких-либо эмоций.

Пальцы девушки ослабли, палочки упали на пол, а Бэд отпустил запястья и отстранился.

Весна сняла наушники и выключила музыку.

— Что ты здесь делаешь?

Её ладони уже после вопроса стёрли слёзы со щёк, на которые внимательно смотрел Бэд, вгоняю в краску девушку.

— Я же сказала, что хочу побыть одной.

Парень решил не говорить, что уже больше получаса смотрел за жесткой игрой девушки, которая казалась сплошным ангелочком. Пусть она и обрезала волосы, пусть и писала песни, наполненные жестокостью, пусть творила музыку, походящую на жёсткий рок. Чтобы она не делала, перед Бэдом всё равно была маленькая девочка, что смотрела на мир сияющими глазами, как бы сильно её кто не обидел, сколько бы этот самый мир ей боли не причинил.

Так что же должно было произойти на этот раз, что вместо разговора с ним или Никой она предпочла остаться наедине с инструментами?

— Кнопка, — Бэд едва узнал собственный шёпот, но решил всё же спросить. — Что случилось?

Девичьи глаза, что всё еще были слегка красными от слёз, как и нос, посмотрели как будто виновато, заставляя Бэда напрячься. Голова, с пышной копной коротких волос покрашенных, словно языки пламени, качнулась, а губы растянулись в короткой, но очень горькой улыбке.