Крики прошлого

Нужно сказать, что поначалу Виктору было ужасно тяжело идти на этот шаг. Но он понимал, что увидев это и почувствовав к нему жалость, парень проще поймет его. К тому же у Кротова были еще планы на этого парня и, если предстать в его глазах униженным, смиренным и оскорбленным, то вариантов получить отказ становится меньше. И если в нем живет благородство, как думал Виктор, он будет чувствовать себя в долгу теперь уже перед ним. Конечно, это было подло и мерзко с его стороны, но на тот момент Виктор должен был использовать все, что может помочь ему и Филиппу. Даже подобную грязь, как игра на добрых чувствах человека. Просматривая и одновременно копируя видео, ребята не произнесли ни слова. И вот он момент: Виктор все-таки выпускает скелета из самого дальнего уголка своего шкафа, стеля ему ковровую дорожку. Пусть он идет и кричит на весь мир о темноте в его душе, а люди же пусть встречают его с цветами и плачут ему в след, жалея ту тварь дрожащую, коей он и являлся. Да и жалость, хоть и унизительна, но бывает так необходима, так желанна. Думаю, так у всех, как бы другие ни старались доказать обратное. Удивительно, еще недавно Виктор Кротов боялся даже думать о том, что кто-либо может узнать обо всем этом. Считал, если все тайное каждого человека станет явным для всего света, то в мире не останется ни одного человека, которого не будут раздирать страхи и соблазны не пустить себе пулю в лоб или накинуть веревку на шею. Но смирение и вправду творит чудеса, и теперь ему плевать на то мнимое чувство достоинства, которое, он думал, у него есть.

Бот чуть ли не каждую минуту отвлекался от монитора, чтобы посмотреть на Виктора, будто бы не веря, что на записи именно он, а Кротову же было все равно. Все его внимание было приковано к экрану, и он словно вновь оказался там, но уже в роле зрителя.

Очень странно, но теперь он уже не чувствовал жалости по отношению к себе и ненависти по отношению к ним. В душе была тоска, мысли о том, что не пошел бы он в тот вечер с Егором, так здорово было бы жить. Просто жить и радоваться каждому дню без тревоги, опаски, переживаний и угрызений совести.

Закончив копирование кассеты с Виктором, Бот взял запись с надписью «Кошка».

— Сейчас ты увидишь, почему мы это сделали. Не из-за меня… — предупредил Виктор. Молодой человек не ответил, видимо, уж сильно много всего на него навалилось, и ему не хотелось говорить. Кротов понимающе замолчал. На экране появилась она. Запись была не сначала, перемотав, ребята приступили к копированию. И вот, еще тогда живой, обнаженный охранник клуба с кожаной маской на лице тащит ее за волосы в комнату и сажает на цепь. «Не может быть!», — подумал Виктор, ведь это означало, что камеры были не только в одной комнате, и они засняли все то, что он натворил! Ему стало страшно и беспокойно. Он не мог знать, как Бот отреагирует, когда увидит бойню. Более того, свою реакцию он тоже не мог предугадать. Погруженный в свои раздумья Виктор почти не обращал внимания на видео с Кристиной, но его отвлек какой-то звук. Придя в себя, Виктор понял, что это всхрипывал Бот, и, присмотревшись, заметил слезы на лице гостя. Он нажал на паузу в тот момент, когда огромный охранник насиловал Кристину, а сзади них уже выстраивались в очередь еще два обнаженных парня. Дарья же, словно сорока, прыгала рядом и то и дело била ногой по лицу несчастной. Посмотрев несколько мгновений на застывшую картинку, молодой парень с огромными очками молча встал и направился на балкон. Виктор последовал следом.

— Ты как? Знаешь, тебе не обязательно все это смотреть, — подкуривая сигарету, поинтересовался хозяин квартиры.

— Как это возможно? — не глядя на него, отвечал гость. — Я многое повидал, но это уже перебор даже для моего мира. Как можно быть такими нелюдями?!

— Я не знаю. Но они уже получили сполна.

— Нет! — громко возразил Бот, глядя на собеседника влажными глазами. — Нет, этого мало. Им еще в аду теперь гореть, вот там с них спросят сполна, — в знак согласия Виктор молча коротко кивал. — Если бы Филя рассказал мне об этом, я бы пошел с вами и своими руками придушил бы этих выродков!

Кротов не знал, что ответить, но его успокаивала подобная реакция, ведь на следующей кассете была записана кровавая бойня с ним во главе. В воздухе повисла тишина, и докуривали ребята уже молча, а после Бот спросил:

— Так это здесь похитили Филиппа? И ты не боишься, что они вернутся снова? — действительно, что им мешает вернуться и схватить его здесь, у него дома.

— Но они не знают, с какой я квартиры, — неубедительно пытался оправдаться Виктор.

— Я Филе доверяю, но он же мог расколоться и сказать номер квартиры!

— Так именно поэтому я и спешил и не хотел возвращаться. Я собирался поехать до родителей и все им рассказать, надеясь, что они как-то смогут спасти мое с Филиппом положение.

— Значит так, быстро переписываем, что осталось, и пойдем ко мне, там и подумаем, что делать дальше.

— Но почему бы нам все-таки не отправиться к моему отцу? Зачем нам ехать до тебя? — все не соглашался Кротов.