Крики солнца (СИ)

– Ги-га, – выговорила Лиза, серьёзно глядя на него из детского креслица. Она лишь недавно освоила самостоятельное управление ложкой; но отец думал (возражения, естественно, не допускались), что она «уже большая девочка» и вполне может есть сама.

Гвидо вздохнул и, пододвинувшись к Лизе, зачерпнул детского пюре. Другой рукой привычно вытер ей щёчки – круглые, как яблочки – и маленькое пятно на животе. Джулия скривилась, будто бы ей, а не ему вменялось в долг кормить Лизу и убирать за ней.

– Мне пора бежать, – сказала Сабрина, ожесточённо дуя на ногти. Отец приподнял бровь.

– Доешь и пойдёшь.

– Вот именно, – злобно осклабилась Джулия. У неё была проблемная кожа и не было парня: возможно, поэтому их вечная война с Сабриной теперь находилась в активной стадии. – Подождёт твой Витторио, никуда не денется.

– Но я опаздываю! – заныла Сабрина, возясь на стуле. – Ма-ам…

– Ждал в прошлую субботу – подождёт и сейчас, – прошипела Джулия. Рыбьи кости на её тарелке блестели, как растерзанная добыча хищника.

– В прошлую субботу я не опаздывала так сильно.

– Ой, да брось. Ты всегда опаздываешь.

– Заткнись!.. – (Услышав это, отец свирепо кашлянул в кулак. Сабрина тут же покраснела и стушевалась). – В смысле, не говори глупостей. Конечно, не всегда.

Гвидо сосредоточенно кормил Лизу. Под черепом и в висках назревала тупая боль.

– Держи ложку покрепче, – важно посоветовал отец, ни разу в жизни этого не делавший. – Она так и тебя перемажет.

– Хорошо, – выдавил Гвидо.

– Ой, да хуже не будет, – поморщилась Джулия. – Он и так моет голову раз в столетие.

– Гвидо много учится и работает, дорогая, не надо так говорить, – рассеянно пробормотала мать, убавляя радио, которое вещало что-то о валютных курсах. Лиза недовольно заурчала, показывая, что наелась, и Гвидо аккуратно отодвинулся. Он уже несколько минут назад поймал себя на вроде бы беспричинном, но остром желании к чертям опрокинуть стол.

– Можно подумать… – фыркнула Сабрина. – Витторио работает гидом-переводчиком, и что дальше? Это не повод себя запускать.

– Ешь молча, – опасно-спокойным голосом сказал отец. Этот голос он использовал только в исключительных случаях, поэтому Сабрина вздрогнула от неожиданности.

– Что?..

– Ешь молча, – повторил он. – Молча. Знаешь такое слово?

Какое-то время, как ни странно, прошло в тишине. Гвидо уже поковырял рыбу, засунул в себя два куска хлеба, вытер брызги пюре со штанины и со скатерти и теперь просто ждал, когда можно будет уйти к себе в спальню.

Уйти, чтобы лежать, как тюлень, с открытыми глазами, а потом поспать часов шесть-семь – сумбурно, в кошмарах переживая вспышки ярости, – и наутро отправиться в “Marina”. В понедельник к этому, правда, добавится лицей с бесполезными нудными занятиями и горы домашней работы. И так каждый день – без конца и начала, как море. И ничего не изменится.

И когда-то он сдохнет – как, должно быть, сдох в итоге тот краб, передавленный ведёрком. Без всякого толку, не сделав ни плохого, не хорошего. Торгуя сувенирами в Сорренто… Как Depeche Mode поют в той старой песне – “It’s just a question of time”16? У Гвидо не ладилось с английским, но британская музыка ему нравилась больше, чем слащавая итальянская.

– Завтра воскресенье, Гвидо, – пожевав губами, сказал отец. Будто он мог об этом забыть. – Открываемся позже. Ты сможешь поспать.

Это что ещё за приступ добросердечия? Решил защитить его от Сабрины и Джулии? Смешно.

– Да, знаю.

– До восьми точно. Выспишься.

– Хорошо.

– Больше сил будет, чтобы к экзаменам подготовиться.

– Ага.

– Э-за-ми, – пролепетала Лиза. Мать, умилённо улыбнувшись, послала ей воздушный поцелуй.

Головная боль усилилась, грозя сожрать его изнутри.

– Тебе вообще надо бы больше времени уделять учёбе, – ораторски дирижируя вилкой, продолжил отец. Гвидо раздражало каждое его слово, каждый жест – так сильно, что сводило скулы, а пальцы под столом сами собой сжимались в кулаки. – Если я чересчур напрягаю тебя в магазине, скажи мне.

О да, конечно. Беда в том, что он говорил уже тысячу раз – и все эти разы заканчивались скандалом. С фактами не поспоришь: куда проще выезжать на сыне, чем платить второму продавцу.

– Нет. Всё окей.

– Ты уверен?

– Да.

– Точно?

– Точно.

– Отец Луки мне сказал, что балл за последнее эссе у него был выше всех в вашем классе, даже выше этого псевдогения Нунцио, – отец хмыкнул. – Лука. Снова не ты.

Гвидо промолчал, поскольку не знал, что на это ответить. Опустил взгляд на свои руки – и с удивлением увидел, что они дрожат.

– Не думаю, что Лука умнее тебя. Значит, ты просто ленишься, – заключил отец, и вилка у него в пальцах описала замысловатую петлю. Масляно-жёлтый отблеск солнца лежал на этих пальцах; Гвидо колотило уже без шуток. – Надо больше стараться.

– Да.

– Без стараний не поступить в университет.

– Уни-ситет, – протянула Лиза, провозя по столу пластиковую фигурку пони. Сабрина неотрывно глядела на часы и грызла только что накрашенные ногти; мать пила виноградный сок в полной безмятежности, явно не замечая её терзаний.

– Знаю.