Криминальная история

По просьбе Володи таксист составил «фотороботы» всей троицы. Лица кавказцев напоминали карикатуру и казались, как бы, скопированными друг с друга. Использовать всерьез эти портреты для розыска было бы крайне легкомысленным делом. Портрет третьего пассажира тоже не нес на себе каких-то индивидуальных примет, но чем-то неуловимо напоминал «фоторобот» продавщицы, которая общалась с ним при свете и гораздо дольше. Все же профессиональная память таксиста зафиксировала нечто общее с первым рисунком.    

План розыска вырисовывался однозначным; надо было поработать с агентурой из числа наркоманов и содержателей кельдымов – притонов. Действовать необходимо чрезвычайно аккуратно, осторожно, чтобы ненароком не спугнуть разыскиваемых. Сегодня уже поздно, начать придется с завтрашнего утра.

Единственное, что еще сделал сыскарь в этот вечер: снял с десяток ксерокопий с «фотороботов». Да позвонил по мобильному телефону трем своим агентам, двум «бондарям» - содержателям наркопритонов и одному наркоману, которым назначил встречи на конспиративной квартире в разные часы первой половины предстоящего дня…        

На следующий день в пустующей служебной квартире, которую для солидности сыскарь нарек конспиративной, у него состоялись встречи со своими агентами.

Первый же «бондарь» Саша, едва взглянув на «фоторобот», сразу же без всяких сомнений заявил:

- Это Короедов Юрий по кличке Короед. Портрет почти один к одному, да еще этот шрам на подбородке.

- Наркоман?

- Естественно. Шировой. Потреблял все, что вызывает кайф, но предпочитал «ханку». Но я его не видел ни разу больше шести лет. А до этого он у меня частым гостем был. Нет, с кавказцами не приходил ни разу. Откуда брал деньги на наркоту, не знаю, мне не рассказывал. Но в долг никогда не просил, всегда расплачивался «капустой». Цинкану (сообщу – блатное) сразу, как объявится, начальник!

Второй «бондарь» тоже опознал Короеда без особых затруднений. Подтвердил, что очень давно его не видел. Да, и когда тот был завсегдатаем «кельдыма», то частенько исчезал на неделю-другую; наверное, по другим местам ошивался. Может быть, и в живых его уже нет, хотя «фоторобот» противоречит этому предположению. С кавказцами Короеда не видал ни разу.

Ценную информацию сыскарь получил от агента-наркомана:

- Вообще-то, Короед родом из Астрахани. После школы переехал в Элисту, здесь у него какие-то близкие родственники. Чем добывал средства на наркоту? Я с ним плотно не общался, но ходили слухи, что был скокарем (совершал квартирные кражи с взломом – блатное). Для этого уезжал в Астрахань, на месте не следил. Народ говорил, что на последней краже Короед засыпался и получил срок. Этим объясняется его долгое отсутствие. Слышал краем уха, что снова нарисовался в Элисте, но я его лично не видел. Поставлю вас в известность, какой базар?

Теперь у сыскаря Володи в руках оказался конец тонкой нити, осторожно потянув за который, можно было распутать весь клубок. 

Он организовал розыск по всем направлениям: послал запрос на Юрия Короедова в Астраханское УВД; установил негласное наблюдение за домом, в котором проживали родственники Короеда; слежка велась за каждым известным милиции наркопритоном.

Сыскарь поделился полученной оперативной информацией со следователем Волшебниковым. Тот отнесся к ней как-то индифферентно:

- Вот когда приведешь ко мне всех троих, и мы однозначно убедимся в их причастности к совершенному убийству, тогда другое дело. А пока Хонгор Кокуев остается главным и основным обвиняемым по делу.

Между тем, Володин агент свел опера с девушкой-наркоманкой, проживавшей в том же районе, где жил убитый Максим Кокуев, которая в конце ноября видела Юрия Короедова в одном из притонов. Они там познакомились во время поглощения зелья. Девушка, сидевшая перед сыскарем, была молода, недурна собой, прилично одета, но не очень расположена к беседе; ее уже потряхивал кумар.

Бывалый оперативник вкрадчиво, с деланным сочувствием к ее состоянию, предложил:

- Расскажи, как было, а я потом дам тебе дозу.

- А не кините?

- Истинный крест, дам! - богохульственно побожился Володя.

- Вау! - воскликнула девица.

- Ты мне эти обезьяньи выкрики прекрати! - охладил ее восторг сыскарь.

Отрезвленная таким обращением, наркоманка уже неуверенно протянула: