Криминальная мистика

Выскочив из машины, он подбежал к молодому мужчине, который метрах в тридцати от них у ворот своего дома протирал лобовое стекло «Дэу Нэксии», и, показав удостоверение, объявил, что у автомобилиста два варианта выбора — или он за рулем вместе с ним гонит вслед за удирающим «мерином», или его машина будет реквизирована для этих же целей.

— Едем! — явив полное понимание ситуации, сразу же согласился мужчина.

Взревел мотор, и «Дэу» помчалась по относительно неплохо заасфальтированной улице. Но сразу же за околицей нормальный асфальт сошел на нет — появились широкие трещины, выбоины. Типичная картина русской провинции. Впрочем, именно это обстоятельство не позволило слишком далеко оторваться черному «Мерседесу» и явить все его скоростные возможности. Кроме того, водитель «Дэу» оказался своего рода асом вождения по бездорожью. Минут через десять гонки Лев увидел вперевалку взбирающийся на холм силуэт «мерина».

Неожиданно хозяин «Дэу» резко свернул вправо на грунтовый проселок, и Гуров удивленно взглянул на него:

— А это еще зачем?

— Срежем расстояние и перехватим его у самой развилки, — прибавляя газу, пояснил тот. — Если он раньше нас до нее доберется, мы его уже не найдем — асфальт там хороший, смоется в момент… А Венька — он что, натворил чего-нибудь?

— Ну, в общем-то, да… — глядя на летящую им навстречу каменистую ленту проселка, которую не смогли расквасить даже осенние ливни, подтвердил Лев. — Он подозревается в захвате заложника и покушении на убийство женщины, которая попыталась этому помешать.

— Ясно… — кивнул хозяин «Дэу». — Ну, на Веньку это похоже.

По его словам, Вениамин Уругин в местных кругах личность весьма примечательная. Официально тот позиционировал себя как филантропа и мецената. Районная газета без конца публиковала хвалебные материалы в его адрес — то он подарил детдому новый телевизор, то какой-то школе помог отремонтировать школьный автобус… Но его самым известным приобретением для города стала самоходная артиллерийская установка времен Великой Отечественной, которую он где-то купил за миллион с гаком и установил в центре города у памятника фронтовикам, не вернувшимся с войны. Вскоре после этого Уругин стал депутатом районного собрания. Поговаривали даже, что в недалеком будущем он собирался претендовать на место главы.

И, тем не менее, несмотря на оголтелый самопиар новоявленного депутата, не все в Краснополянском «купились» на «троянскую самоходку», как прозвали дар Уругина жители города. Кто-то, неведомо как, разузнал, что помимо официального бизнеса — консалтинговой компании, находящейся в областном центре, там же у «благодетеля» есть несколько подпольных притонов для любителей «травки» и даже публичный дом, глубоко законспирированный под массажный салон. Вскоре после этого на дуло пушки кто-то натянул женские трусы с подсунутым под их резинку «косячком», как бы давая понять, на какие именно деньги была куплена самоходка. И хотя официальная власть не скупилась на громы и молнии в адрес так и оставшегося неизвестным «осквернителя памяти павших», население к этой не вполне пристойной акции отнеслось с пониманием. Среди пенсионеров даже пошел ими же сочиненный анекдот: «Что, холодно в доме? Что, вода из крана не идет? Сходи к самоходке и полюбуйся ею — полегчает!..»

— Вас, наверное, удивит, но я всего год как «откинулся» с зоны, — удачно обогнув выбоину, неожиданно признался хозяин машины, назвавшийся Константином.

Как рассказал он далее, на три года отсидки его упекли за так называемое «превышение пределов необходимой самообороны». Некий коммерсант уголовного пошиба, имевший склонность к молоденьким девушкам, попытался силой увезти тринадцатилетнюю дочь Константина, когда та возвращалась из школы. К счастью, он в этот момент оказался рядом и «навешал» педофилу таких «кренделей», что тот попал в больницу.

— Меня тут же «заластали», и в СИЗО. Тот урод накатал заявление, будто я напал на него из личной неприязни. Типа, русский ксенофоб и националист. Началось следствие, и вдруг оказалось, что факт нападения на мою дочь вообще нигде не значится, словно его и не было. Жена написала заявление в прокуратуру — как же так? Он защищал дочь! Ей ответили: этот факт ничем не подтвержден, а ребенка вы специально подговорили, чтобы он свидетельствовал в пользу отца. На суде я потребовал проверки на «детекторе лжи» — как будто и не слышали. Прокурор назначил пять лет «строгача». Ну, тут уже весь город забурлил — что за судебный беспредел? Судья сбавила до трех лет «общего». Сидел от звонка до звонка. В УДО мне почему-то отказали наотрез, хотя даже «мокрушникам» и педофилам сроки скащивали…

— Может, у него родня где-то в верхах? — поинтересовался Гуров.