Криминальная мистика

— Когда прибудешь в Главк, надо будет созвониться, — завершая диалог, сказал Гуров, мысленно отметив, что его молодой коллега явил здоровую прыть и весьма успешный напор — не посрамил марки Главка.

Прибыв в свою «альма матер», Лев первым делом зашел к информационщикам и поручил капитану Жаворонкову найти в базах данных максимум информации по Владимиру Багдже и Ревазу Фазильбекову, после чего отправился к себе. Стаса в кабинете еще не было, да и вряд ли вообще сегодня появится. Вскоре затренькал сотовый, и голос Емельянова сообщил, что он на месте. А пару минут спустя и сам появился на пороге кабинета.

— Здравия желаю! Давно ждете? А то я и так уж спешил…

Пояснив, что он тоже прибыл совсем недавно, Гуров поинтересовался итогами поездки майора на ипподром. Присев на свободный стул, тот рассказал, что происходящая вокруг ипподромов криминальная камарилья конников очень нервирует, и многие сами говорили о том, что околоспортивную среду нужно оздоровлять радикально. В частности, наездники и жокеи, да и многие из обслуживающего персонала открыто говорили о протекционизме в отношении «блатных» и притеснении тех, кто по каким-то причинам оказался не в фаворе у боссов конного спорта. Высказывали недовольство даже некоторые конезаводчики.

— Народ, конечно, уже закипает от бардака и беспредела, происходящего на задворках ипподромов, — особо отметил Емельянов. — Ребята назвали около десятка фамилий — там и директора, и их замы, и представители всяких контролирующих контор, которых надо бы взять в очень плотную разработку. Думаю подключить обэпников. Там им — пахать и пахать, поле немереное… Но самое-то интересное вот что. Как мне рассказали по большому секрету, незадолго до того, как преставились и Бакалавр, и Любавский, и Хрысанин, вместе с ними видели некоего Владимира Багджу. По их мнению, он главарь криминальной «конторы», которая и «крышует» зрелищный бизнес.

— Отличная информация… — охотно согласился Гуров. — По своим каналам я тоже получил сигнал насчет этого самого Багджи. И это даже здорово, что он «засвечен» сразу в нескольких направлениях. Почему? Потому что нам с тобой его нужно будет взять, не подставив людей, давших информацию. И брать его надо — чем скорее, тем лучше.

В этот момент раздался стук в дверь, и на пороге появился капитан Жаворонков. Он отдал распечатку с информацией о Фазильбекове и Багдже. Лев пробежал глазами по строчкам и абзацам, в разделе о Багдже нашел сведения о принадлежащей ему красной «Хонде» и негромко резюмировал:

— Ну, вот это — самое то, что и требовалось… Слушай, Коль, ты сумел бы организовать хорошую подставу одному «шумахеру» на красной «Хонде»?

— Я так понял, речь идет об этом самом Багдже? — с ходу догадался Емельянов.

— Вот именно! Если возьмем, через него можно будет выйти на настоящего главаря. Этот делец — всего лишь холоп более крупной «акулы». Сегодня, насколько я знаю, на ипподромах никаких мероприятий не проводится, значит, его надо искать у спорткомплексов и спортклубов. Поэтому надо срочно выяснить — где и что сегодня будет проходить. Главное, чтобы там ставки были наивысшие — тогда он там обязательно появится.

Емельянов ушел к информационщикам, а Гуров уже более подробно изучил предоставленное ему мини-досье на криминальных дельцов.

Согласно имеющимся данным, уроженец Ставрополья Реваз Фазильбеков, шестидесятого года рождения, имел три судимости. Его самая первая «ходка» случилась в конце семидесятых, за кражу нескольких баранов с совхозной овцефермы, которых он со своими друзьями пустил на шашлык, за что к нему навсегда прилипла кличка Шашлычник. Выйдя из заключения, он был призван в армию, но, с учетом криминального прошлого, направлен в стройбат. Однако Шашлычник и там нашел применение своим криминальным способностям.

Сколотив из кавказцев, проходивших в батальоне срочную службу, шайку вымогателей, он довольно долгое время терроризировал новобранцев, отбирая у них посылки, новую форму, карманные деньги, унижая и избивая по поводу и без. Кончилось это тем, что новобранцы сами, объединившись, дали хороший отпор зарвавшимся отморозкам. В ходе драки, происшедшей в помещении казармы, Фазильбеков ударил одного из парней ножом в спину. Тот лишь чудом остался жив. А Реваза отправили на семь лет в колонию строгого режима.

Выйдя на свободу уже в эпоху горбачевского «сухого закона», Шашлычник сколотил шайку бутлегеров и несколько лет подряд занимался поставками «паленой» водки с подпольных заводов Северного Кавказа в европейскую часть России. Дела шли в гору, но однажды возник конфликт с конкурентами из «бригады» некоего Бори Муревича, по кличке Хек, надумавшего вторгнуться на чужие «рынки сбыта». Дошло до стрельбы. С учетом широко распространенной в ту пору моды «забивать стрелку», Фазильбеков назначил выяснение отношений в одном из подмосковных районов.