Криминальные кланы

После завтрака падре отвели отдохнуть в комнату, где специально для него убрали шикарную кровать с балдахином, словно для епископа. Не прошло и двух часов, как он вышел к Вильямисару и заявил: «Альберто, срочно уезжаем в Боготу». На помощь Вильямисару поспешили терпеливые и ласковые женщины семьи Очоа. Только им с большим трудом удалось уговорить разволновавшегося священника остаться.

Ночью никто не спал. В 8 утра падре вышел к завтраку, выглядевшему очень соблазнительно, но ни к чему не притронулся. Он постоянно следил за дорогой, потом вдруг вскочил с криком: «Вы как хотите, но я уезжаю!». И снова его уговаривали потерпеть хотя бы до обеда. После обеда падре заявил, что немного вздремнет, но потом сразу же уедет.

За падре приехали, когда он еще спал. В три часа послышался шум мотора. Вильямисар вскочил и постучал в комнату Эррероса. «Падре, — произнес он, — за вами пришли».

Он увидел перед собой изможденного трясущегося и перепуганного старика. На минуту Вильямисару показалось, что перед ним находится желтый ощипанный цыпленок. Услышав слова Вильямисара, Эррерос немедленно упал на колени и начал горячо молиться. Когда он поднялся с колен, это был уже совершенно другой человек. Казалось, он даже увеличился в росте. «Я готов, — сказал он, — посмотрим, как там себя чувствует Пабло».

Вильямисар проводил падре до машины и попросил шофера: «Пожалуйста, берегите его». После этих слов последовал недоумевающий взгляд водителя, как будто к нему обращался ненормальный. «А что может случиться со святым, как вы думаете?» — резонно произнес он. «Быть может падре лучше надеть бейсболку? — продолжал беспокоиться Вильямисар. — Вдруг его узнают в Медельине и остановят?». Но, похоже, падре и сам проникся настроением водителя. Едва автомобиль тронулся с места, как он выбросил из окна эту бейсболку. «Действительно, о чем может беспокоиться человек, которому подвластны воды?!» — крикнул он, и немедленно за этими словами на землю, на все необъятное пространство долины, хлынули потоки ливня, поистине библейского. Благодаря этому проливному дождю машине удавалось беспрепятственно миновать все полицейские кордоны. То, что их ни разу не остановили, водителю показалось чудом.

Через 3 часа священник прибыл на виллу Эскобара, роскошный особняк с огромным бассейном и разнообразными спортивными сооружениями. Его встретили несколько десятков вооруженных охранников, которых падре не преминул мягко попрекнуть за неправедный образ жизни и нежелание добровольно сдаться правосудию. Эскобар, одетый в простой домашний хлопковый костюм, ждал его на террасе, и при взгляде на него, страх, терзавший священника за все время его путешествия, мгновенно улетучился.

«Пабло, — произнес он. — Я приехал, чтобы миром уладить все наши дела». Видя волнение Эррероса, Эскобар предложил ему полстакана виски; сам же ограничился апельсиновым соком. После виски напряжение падре спало окончательно и он смог настроиться на разговор с самым опасным преступником страны, как с добрым другом. Его поразило, как точно, емко и лаконично умел выражать свои мысли Эскобар. Падре, пожаловавшись на провалы в памяти, попросил Пабло записывать все, о чем они будут говорить, чтобы потом выработать окончательный вариант соглашения. Таким образом, оба они сначала изложили на бумаге основные требования, а уже потом стали вычеркивать те, которые не устраивали либо одну, либо другую сторону. В результате обсуждение сконцентрировалось целиком на безопасности будущего места заключения. Так впервые прозвучала готовность Эскобара сдаться правосудию.

Пабло сам вышел в сад проводить падре до машины, а перед отъездом попросил благословить золотой медальон, который висел у него на шее, что падре с готовностью проделал. Видя эту процедуру, охранники тоже выразили горячее желание, чтобы священник благословил также их. «Вы не можете уехать просто так», — сказали они.

Все встали на колени, и священник также опустился на землю рядом с охранниками, не забыв при этом упомянуть, что только их добрая воля будет способствовать установлению мира в стране.

Когда падре вернулся через 6 часов отсутствия, Вильямисару он показался восторженным школьником. Эррерос легко выпрыгнул из машины. Его глаза блестели от восторга. «Я только что заставил их всех стоять на коленях!» — это были его первые слова. Он был так возбужден, что даже женщины Очоа и их замечательные травяные настойки не могли его успокоить. Несмотря на продолжавшийся дождь, падре все время порывался немедленно лететь в Боготу, чтобы встретиться с президентом. Его насилу уговорили остаться еще на одну ночь, но священник долго не мог заснуть. Он постоянно расхаживал по дому, бормоча свои импровизированные молитвы. Сон сморил его только к утру.