Криминальный гороскоп

И Заворожный, жестом отметя возражения Маргариты, выудил из бумажника несколько купюр, заметив, что это как бы аванс, на текущие расходы. Я, естественно, отказываться не стала — деньги грели душу, тем более наши с Риткой зарплаты скоро подойдут к концу, а месяц только начался. И я с благодарностью убрала деньги в кошелек.

Проводив Заворожного за порог, мы с Риткой уселись на кухне, намереваясь обмозговать дело.

— Ну и что ты об этом думаешь? — поинтересовалась Маргарита у меня. Я только пожала плечами и произнесла:

— Заворожный невиновен, но до чего противный человек! Мне даже жаль будет Гаранину, если это она ему мстит. А так — не знаю, надо разбираться.

— Кстати, Лилечка, действовать надо быстрее, — серьезно сказала Маргарита. — Я не стала огорчать Геннадия Владимировича, но завтра переломный для него день. Либо его убьют, либо мы с тобой все-таки вычислим преступников и выручим его из беды. Завтра настанут пятые лунные сутки, Луна находится во Льве, знаке решительных поступков, азарта и силы воли. Луна в этом знаке обладает более чем негативным влиянием — завтрашний день даже называется соответственно — Голодный хищник. Так что Заворожному придется несладко. А если учесть, что Солнце все еще в Близнецах, идет семнадцатый солнечный день, то картина еще более пугающая. Нам придется сконцентрироваться и в нужный момент сделать какой-то необычный, нестандартный поступок, чтобы справиться с преступником. Но этого преступника сначала необходимо вычислить.

— Как я понимаю, мне и предстоит этим заняться? — догадалась я.

— Конечно, — кивнула Маргарита. — Причем желательно не терять времени. Но сначала выясни, пожалуйста, дату рождения Савойского. Этого человека тоже надо будет проверить. Я займусь составлением его гороскопа.

Ну и я, конечно, отправилась к телефону, собираясь вновь побеспокоить Андрея. Он досадливо вздохнул, но все же выяснил день рождения Савойского по своим каналам и сообщил мне. Передав полученные сведения Маргарите, я уселась в машину и отправилась продолжать расследование.

Кстати, на завтра надо бы отпроситься с работы, ведь Маргарита говорит, что предстоит решающий день, а в таком случае оставлять ее одну мне совершенно не хочется. По крайней мере, у меня хоть физическая подготовка имеется, Ритка же совершенно беззащитна.

Первым делом я решила поехать к Логиновой, побеседовать с ней относительно убийства ее мужа. Потом надо будет появиться в «Монстере», расспросить персонал о взаимоотношениях супругов Логиновых. Ведь если Елизавета угрохала муженька, она вполне могла и устраивать пакости Заворожному. Только зачем ей это надо? Ничего не понимаю. Логики в этом деле ни на грош, а расследовать все же придется.

Нет, чтобы я еще хоть раз по собственной воле влипла в расследование? Такому не бывать! Пусть Ритка потихоньку рассчитывает гороскопы, буду подыскивать ей богатых экзальтированных клиенток, чтобы верили каждому слову астролога, на этом и умою руки.

Моим мрачным мыслям способствовали и ужасно саднящие ладони, испытавшие на себе жесткость сухой земли. Действовать не хотелось, и единственное, что грело душу, это щедрый аванс, выданный-таки Геннадием Владимировичем.

Я подъехала к дому Логиновой — честно говоря, предполагала, что в такой день секретарша предпочтет побыть дома в одиночестве. Но я ошиблась, в квартире за обитой дерматином дверью никого не было. Тогда я, по методу книжных сыщиков-профессионалов, решила расспросить соседей Логиновой. Мне же нужно знать, какой она человек и в каких отношениях была с мужем. Заодно постараюсь выяснить, когда Логинова отправилась на работу, ведь это тоже может быть чрезвычайно важным.

Первым делом я позвонила в дверь рядом с логиновской. Насколько я знаю, в таких вот панельных домах звукоизоляция плохая и очень часто соседи в курсе того, что делается за стеной. Хорошо, если здесь окажутся любопытные соседи.

За дверью раздались неуверенные шаги, и дребезжащий старческий голос осведомился:

— Кто там?

— Здравствуйте, могу я задать вам несколько вопросов о ваших соседях, Логиновых? — поинтересовалась я вежливо и мягко.

— А, милиция, — проскрипело за дверью, и мне открыли. В дверном проеме красовался очень старый человек, пышная шевелюра его, чудом пощаженная временем, была совершенно белой, худое тело, на котором как на вешалке висели безразмерная синяя майка и вытянутые на коленях трико, опиралось о косяк. И только глаза, черные и живые, не вязались с его обликом. Они искрились насмешкой и каким-то юношеским задором. — Какие красивые милиционерши работают, — отвесил мне комплимент дед. — Заходи. Меня Михаил Егорыч звать.

— Лилия Ровенская, — рявкнула я, с чего-то решив, что дедок в таком возрасте просто обязан плохо слышать.

— Ну, чего ты орешь? — вибрирующим голосом сказал старик, укоризненно качая головой. — Слух у меня хороший, не переживай. Входи.

Я прошла в довольно-таки обшарпанную, со старенькими обоями на стенах квартиру и поразилась царившей вокруг идеальной чистоте. Здесь буквально ни пылинки не было. Бедно, но удивительно чисто и опрятно.