Криминальный кураж

— Он, конечно, может подтвердить это?

— Полагаю, да, если не слишком разозлился на меня, — серьезно кивнула Астраханцева. — Просто его наглость мне очень сильно не понравилась. Конечно, в бизнесе друзей нет, есть только конкуренты. Но я все же надеялась, что Герман более умный человек.

Мы поболтали о том о сем еще какое-то время, я расспросила Настю, о чем же с ней разговаривали граждане из милиции. Менты интересовались отношениями Перцевого — короче, те же вопросы, что и раньше, на даче.

— Ладно, не буду отвлекать тебя от работы, — наконец поднялась я и отставила чашку с кофейной гущей на донышке на край стола Астраханцевой.

— Пойдешь в отдел Перцевого?

— Ну да, — кивнула я. И внезапно задумалась: о квартире Перцевого знал вроде бы только его приятель, Дмитрий Плешканев. А вдруг этот самый Плешканев терпеть не мог Андрея? Или еще какой-нибудь мотив для убийства имелся? Надо и его проверить. Но — потом. Сперва следует разобраться с НИИ.

Я спустилась на третий этаж. И стала свидетельницей привычного уже зрелища — ревущей Светки. Секретарша Светлана рыдала отчаянно, обхватив свои плечи руками, и с лица ее капали крупные слезы, расползаясь на каком-то конверте синевой чернил. Но не это меня поразило. Скорее, что господа Лавкины не попытались успокоить секретаршу. И Сидоренко тоже. Где этот чертов рыжий тип?

— Можно? — осторожно поинтересовалась я.

Светка вскинула на меня заплаканное лицо и кивнула. Спросила, захлебываясь слезами и с трудом выговаривая слова:

— Ты уже знаешь, да? Этот гад даже мне ничего не сказал, он меня собирался бро-о-осить! — взвыла Светка обиженно. Мотнула головой, как делают вымокшие собаки, отряхиваясь, промокнула слезы салфеткой и с трудом раздвинула губы в улыбке: — Ну и к черту его, хватит! И так рожа опухла, как подушка. Пошли кофе попьем, имею я право пообедать нормально?

— Идем, — радуясь, что девчонка перестала наконец лить слезы, согласилась я. К тому же есть и в самом деле хотелось — с утра ни крошки во рту.

Мы спустились в полуподвал НИИ, где было устроено что-то вроде кафе для сотрудников института, и сели за пластиковые квадратные столики. Обеденный перерыв еще не начался, поэтому народу практически не было. Заказав по котлете с гарниром и сок, мы приступили к разговору. Точнее, приступила я, причем обходными путями — это с Астраханцевой можно разговаривать начистоту.

— Удивительно, — сказала я, — как сложилась жизнь. Считай, дважды человек умер, а такое нечасто встречается.

Как ни странно, моя далеко не самая умная фраза произвела на Свету прекрасное впечатление. Она глубокомысленно кивнула, сверкнув недавно озорными, а теперь переполненными слезами глазами. И проговорила тихо:

— Если бы я верила в бога, решила бы, что он наказал Андрюшку за все его дела. А так — это судьба, вот и все. Честно говоря, хотелось бы знать, кто его убил. Просто интересно.

— Еще бы, — кивнула я. — А менты не говорили, кого подозревают?

— А что? — насторожилась Светлана, и я поспешила ее успокоить.

— Просто интересно, ведь и меня могут заподозрить. Поэтому хотелось бы знать обо всем заранее.

— Да неужели с тобой не разговаривали? — искренне за меня обиделась секретарша.

— Наверное, найти не могли, я весь день в делах.

— А про того, что Андрея убили, как узнала? — остро вычислила легкие недомолвки девица. Хватка у нее, безусловно, имеется. И… меня поразило, что теперь на лице Светки не осталось и следа слез. Может быть, она превосходная актриса?

— К Насте зашла, — оправдалась я, и Светка вздохнула с облегчением. Во всяком случае, мне так показалось. — Так как? Про меня менты не спрашивали?

— Спрашивали, — кивнула головой Светлана, — они про всех спрашивали. Интересовались, где же я провела время с утра до полудня. Ну, я совершенно честно сказала, что торчала на работе, ездила в налоговую, копировала документы — в общем, где меня только не было.

Секретарша честно, почти наивно смотрела на меня, выдавая всю эту информацию, а я с трудом удержалась от гримасы — у Светки нет алиби. Ее передвижения проверить будет достаточно сложно. И у нее есть повод для убийства Перцевого — ревность, на худой конец.

Да, Татьяна Александровна, взялись вы за дельце. Съездили на шашлыки называется.

— А мой несчастный Сидоренко? — не могла не спросить я. Светка удивленно вскинула брови, не поняв вопроса. И я пояснила: — Его же подозревали, даже в СИЗО подержали.

— Он весь день на работе сидел, никуда не выходил, — уверенно ответила Светлана, несколько меня успокоив. Хоть не придется снова Ваньку отмазывать от тюряги. Хотя, может быть, я радуюсь рано?

Расспрашивать о супругах Лавкиных я не рискнула — Светка и без того может заподозрить в моем неуемном любопытстве корыстные интересы. Лучше уж узнаю у Ваньки, да и с самими Лавкиными пообщаться не помешает.

Пообедав, мы поднялись обратно. Светка ужасно не хотела со мной расставаться и, посетовав на то, что кофе в их кафе «дерьмовый», предложила чашечку нормальной арабики. От кофе я отказываться не стала, тем более у Светланы есть одно неоспоримое достоинство — она варит превосходный кофе.

* * *