Криминальный симбиоз

Он не мог понять тех нюансов, что здесь в местах лишения свободы каждый природный знак воспринимается по — своему и с великой надеждой. Где паук, внезапно опустившийся с потолка на «шконку», обоготворяется, как носитель доброй вести. Где птица постучавшая клювом в стекло, уже рассматривается зечками, подобно Президентской помиловке. Каждый шорох, каждое природное явление, вызывает в душах осужденных веру и не угасимую надежду на счастливую жизнь. Не каждый сможет пройти этот путь. Не каждый сможет вернуться к полноценной жизни. Многие из них, покинув места лишения свободы, не смогут найти себе место, и уже через год, два совершают другие преступления и возвращаются туда, где жизнь вновь останавливается подобно биению сердца лягушки вмерзающей в лед. А с приходом долгожданной свободы, с каждым приближающимся днем, эти удары, как по повиновению волшебной палочки становятся сильнее и сильнее и пригретый лучами свободы зек, делает на волю новый шаг.

— Что с тобой!? — Спросил Циклоп, вытирая её лицо от слез.

— Я вспомнила зону. Я все годы мечтала об этом дне. Я мечтала! И вот моя мечта сбылась! Я сегодня просто счастлива!

В этот миг Сонька хотела рассказать Валентину о том, что скоро станет матерью. Хотела поделиться этим счастьем, но сдержалась. Какой-то внутренний голос категорически запретил ей делать это. Он, словно повелитель её судьбы твердо говорил — нет! А она покорная как рабыня, безоговорочно подчинялась своему внутреннему хозяину.

— Ну что поехали! — вытирая слезы, сказала Сонька. — А то меня здесь что-то на дурные воспоминания потянуло.

Валентин, нажал акселератор, и машина, выкинув из-под колес шлейф песка, тронулась с места. Валентин, уже определил место, где он хотел поставить лагерь. Он уверенно двинулся в обратном направлении, чтобы перебраться туда, откуда был больший обзор.

После недолгих поисков на восточном берегу в километре от единственно уцелевшей хаты, Валентин и Сонька разбили лагерь. Подход в этом месте к озеру был значительно хуже, чем в на другом берегу. Крутой берег, поросший ольхой, перекрывали доступ к воде. Узкая тропинка шла меж кустарника, а вода в этом месте открывалась только среди камышового тростника. Здесь не было песка, а все дно было усеяно половинками раковин озерной мидии, остро торчащими из прибрежного ила.

Здесь было значительно скрытно и по крайней мере чисто. До острова, где можно было разбить палатку, было недалеко. Загнав машину в кусты, Валентин взял топор и произвел «косметический ремонт» своего будущего лагеря. Потребовался почти целый день, чтобы установить палатку, замаскировав её ветками ольхи и елового лапника. Ближе к вечеру, когда вся работа в лагере была выполнена, Валентин погрузил на лодку акваланги и запасные баллоны. Обернувшись на веслах вокруг островка, он причалил лодку. На первый взгляд было видно что остров не пользовался популярностью среди рыбаков. Эта была настоящая удача. За время планируемого пребывания, на этом клочке земли могло не появиться ни души. Валентин взобравшись на сломанную молнией березу, оглядел в бинокль все водное и береговое пространство. Достав из лодки баллоны, он утопил их рядом с мостком, который был построен кем-то лет десять назад.

— Алло, база, я чертовски проголодался, — сказал он по радиостанции проверяя связь.

— Через пять минут можешь посетить камбуз, — ответила Сонька. — У меня ужин готов.

Сев в лодку, Циклоп, тихо загребая веслами водную гладь, подрулил к берегу. Спустившись в воду по пояс, он срезал тростник возле берега, создавая тихую заводь для причала лодки. Увидев песчаный крутой берег, Валентина осенила мысль. Пещера, вырытая в склоне берега, и скрытая кустами, была прекрасным убежищем на случай непредвиденных обстоятельств.

Сонька, стояла на берегу. Она сигнализировала фонариком, ожидая, когда Валентин пришвартует лодку. Ужин на природе был сравним с праздничным банкетом. Наталья, силой своих кулинарных фантазий могла даже в спартанских условиях, исполнить всё, что подсказывало её женское чутьё. Во время вечерней трапезы было оговорено называть друг друга, новыми именами. Мало ли кто мог подойти на близкое расстояние, и услышать их разговор. О, самолете, решено было вообще не вспоминать и даже не говорить. Подобная информация, могла разоблачить их намерения. А еще стать яблоком раздора, среди тех, кто жаждал богатой добычи. Ужин стал достойным заключением первого дня и «молодожены» помывшись на ночь, завалились в палатку. Наталья, время даром не теряла и подготовила поистине барское ложе, постелив под палатку огромную охапку прошлогоднего сена. Оно, словно перина держала тепло, и облегало все их тела. Иван, достав пистолет, положил его под голову. Он знал, что находясь вдали от цивилизации, нужно было быть всегда начеку. Чечня не оставляла его ни на минуту. Ему было неизвестно, на каком этапе находилось расследование уголовного дела. Стоило опасаться абсолютно всех людей.

— Вань, а Вань, у тебя на душе хоть какое предчувствие есть? — Спросила его Наталья.