Криошок

Фридман, Шахицкий и Егор с Вячеславом вернулись в кают-компанию, где их терпеливо ждали остальные. Все видели из окна, как инфицированный на тракторе сбил модуль электростанции, обесточив дом, – последний дом, где оставалось электричество. Теперь же у них появилась новая проблема – тепло быстро покидало строение, столь гостеприимно приютившее их на несколько последних часов.

Катя Сметкина, проснувшись от холода, присоединилась к своим спутникам, сняв повязку с глаз. После капель Шахицкого она почувствовала себя лучше и радостно сообщила, что зрение к ней практически вернулось. Однако её веселость как рукой сняло, когда она узнала, что произошло, пока она спала.

– На станции больше не осталось ни одного обогреваемого помещения, – сказал Фридман. – Видимо, всё дело рук тех отродий-психопатов, хотя… это уже не важно.

Он покосился на Шахицкого, и тот угрюмо кивнул в знак согласия.

– Через полчаса здесь будет холодно, как снаружи, поэтому одевайтесь потеплее.

Молодые люди не заставили себя долго ждать, и, одевшись, снова окружили профессора, ожидая от него дальнейших указаний. Никто пока и не собирался покидать кают-компанию, потому что пейзаж за окнами заметно потускнел и повалил густой снег.

– Сразу говорю, что оставаться на месте – никакого резона нет, – заявил Герман. – Снаружи резко понизилась температура. Если будем сидеть здесь, то попросту замёрзнем.

– А если разжечь костры, – подал идею Вячек.

– И что будем жечь? – скептически спросил Фридман. – Пластиковую мебель, железные столы, фанеру из бакелитовой смолы? Ну, есть ещё книги в библиотеке…

– А что, давайте хоть книги, – оживился Шумилов.

– Надолго не хватит, – усмехнулся профессор. – Ситуация усложняется ещё и тем, что у нас нет ни одной целой радиостанции. Инфицированные об этом позаботились.

– Тогда что делаем, босс? – спросил Егор.

– Нам остается одно, – Герман посмотрел на брезентовый свёрток, до сих пор лежавший на столе. – Снова стать на лыжи и продолжить путь на полюс.

– Полюс недоступности? – сострил Шумилов. – Вы в своём уме, профессор? Нам надо возвращаться на ледовый аэродром.

– Да, я лично с ним согласен, – подал голос Шахицкий. – Нам надо возвращаться, поскольку помощи ждать неоткуда. Это будет непросто без Царицына, но всё же… хоть какой-то шанс выжить. И потом мы на дрейфующей льдине, как ты знаешь, и, наверно, уже значительно удалились на юго-восток. Дорога на север на лыжах займёт несколько дней, и это безумие!

– Но, может быть, нам остаться здесь, – тихо сказала Лена, – на аэродроме заметят, что мы не выходим на связь и пришлют за нами вертолёт.

– Сомневаюсь, – ответил Шахицкий. – Когда на станции начался весь этот кошмар, было принято решение вначале не докладывать о ЧП. Это не простая СП, и есть секретная директива… – Аркадий осёкся, поняв, что сболтнул лишнее.

– Ну, продолжайте, доктор, – сказал Егор. – Что там у вас за секреты?

– Присадка, – произнёс Дмитрий, и все одновременно с удивлением посмотрели на него, а он не сводил глаз с Фридмана.

– Ты о чём, Димон? – спросил Егор.

– Профессор, я помню о данной мной расписке, но, по-моему, когда речь идёт о жизни и смерти, можно пренебречь военными секретами?

Профессор, поигрывая скулами на лице, пронзил Дмитрия суровым взглядом.

– Становится холодно, – пожаловалась Люба, поёжившись в своем пуховике.

– Так что за присадка? – спросил Вячек. – О чём вы вообще?

Фридман переглянулся с Шахицким:

– А что если нам действительно ею воспользоваться?

– Погодите-ка, ребята, – воскликнул Егор. – Мне кажется, я начинаю понимать! Вы что, испытывали тут какую-то биологическую дрянь, которая обернулась вспышкой инфекции? Димон, поправь меня, если я не прав?

– Твоя правда, – кивнул Дмитрий.

Казалось, Фридман не слушал молодых людей и, повеселев, смотрел на Шахицкого всё с тем же интересом, как будто его посетила какая-то светлая идея:

– Аркадий, образец в порядке?

Микробиолог, потупив взор, покачал головой:

– Нет, Герман. Образец опасен. Мы не имеем права использовать его на людях.

– Так ты мне солгал? Не было никакого тюленя? Киреев был прав насчёт тебя?

– Я не знаю, что тебе сказал Киреев, – проговорил Шахицкий. – Но за последние часы я многое переосмыслил. Они ведь хотели прикончить всех нас не ради забавы, а чтобы инфекция не переселилась отсюда, с этой льдины на континент.

– Постойте, доктор, – сказал Егор. – Но вы-то целы и невредимы. Вы-то эту заразу не подцепили, значит, она не так опасна, как кажется.

– Да, Аркадий, – согласился Фридман, скривив губы в усмешке. – Ты действительно выглядишь очень неплохо, даже будто помолодел. Так иногда бывает, с носителями инфекций.

Все с любопытством уставились на Шахицкого, ожидая, что он снова чем-то парирует в этой научной перепалке. Однако он промолчал.

– Знаете что, уважаемые учёные, – громко сказала Чирковская. – Я не собираюсь испытывать на себе никакие ваши образцы, так что и не пытайтесь. Лучше замёрзнуть, чем стать такими, как те двинутые на снегоходах.

– Я тоже, – поддакнули Лена с Любой в один голос.