Крипта

– Может, ты и прав. Тем более я уже думаю подыскать себе новую базу где-нибудь в Вашингтоне, поближе к врачам, – ответил хозяин виллы и, немного помолчав, добавил: – Да, старина. Досталась нам проблемка под занавес. Но, думаю, справимся. Взлом, похоже, случайный. Хакер не знал, куда лезет. Так что отловим наших русских беглецов и восстановим статус.

– Ты лучше скажи, что нового по твоей части, профессор.

– Все по плану. Мы готовимся к самому худшему сценарию. По нему нам осталось не 80–100 лет, как мы раньше предполагали, а лет 30–40.

– Читал я твою последнюю сводку. Диффузия Гольфстрима. Опреснение Северной Атлантики из-за таянья льдов. Дестабилизация устойчивых воздушных течений в верхних широтах. То же самое и на юге у Антарктики. Выглядит достаточно апокалиптично.

– Таянье льдов не самое главное, – профессор взял длинный стакан с лимонадом и, помешав в нем трубкой кусочки льда, сделал несколько глотков. – Мы вывели еще один параметр – ускоренное таяние вечной мерзлоты в России и Канаде. Это значительно увеличит отдачу влаги в атмосферу с этих территорий. Но и это не все. При таянии вечной мерзлоты высвобождается содержащийся в ней метан, и это значительно усиливает эффект нагрева атмосферы.

– Плохо, – горестно вздохнул Бергман.

– Хорошего мало. Новые расчеты показывают, что если так пойдет дело, к 40 году температура поднимется на 1,5 градуса. Это если таяние мерзлоты не прекратится. При забитой в нашу модель солнечной активности избыток влаги не будет задерживаться в атмосфере и выпадет в виде осадков. Уровень океана прогнозировать сложно, но мы знаем, что при таком подъеме температуры он повысится. Метеомодели более обкатаны, и они показывают, что сплошной покров из туч сложиться не сможет. Парникового эффекта как такового не будет, но погода изменится кардинально и станет более экстремальной. Короткие, но жесткие зимы, непереносимая жара летом. И повсеместно ураганы, тайфуны, ливни, снежные бури. Жестокая, в общем, вырисовывается картина. И не к концу века, а буквально завтра. Мы пока держим доклад в тайне, так от него больше пользы. Нечего пока будоражить население, но рано или поздно это все всплывет и начнется хаос.

– Хаос – это мы можем. Хаос у нас получается хорошо. Какие изменения в прогнозе по целевым территориям?

– Да, в общем, как и в предыдущей модели. Только сдвиг по времени лет на 30. Все это, – он сделал жест рукой в сторону горизонта, – постепенно превратится в пустыню. Пресной воды не будет. Города вымрут от жажды, болезней и нехватки ресурсов. Канада может еще продержится немного, но большую ее часть затопит поднимающийся уровень океана. Останутся только горы на западе. Ну и пару возвышенностей на нашей границе.

– Жаль, – разочарованно покачал головой Бергман. – Хорошая была страна.

– Да брось, – не скрывая скепсиса, хмыкнул гость. – Хотя да. Если сделать упор на слово «была». А сейчас здесь рассадник блуда и разврата. Содом и Гоморра, которые по воле божьей должен рано или поздно испепелить праведный огонь небесный. К этому как раз дело и идет. Все как в священных текстах.

– Да. К этому все и идет, – тихо повторил за другом Бергман. – По Европе тоже без изменений?

– Европу высушит до северных морей. Пригодными для жизни останутся только север Франции, Германии и Польши. Хотя… как пригодными... То, что не затопит поднимающийся океан, накроет цунами мигрантов с юга. И не только итальянцев, испанцев и греков. Спасаясь от зноя и засух, на север пойдет вся Северная Африка, Ближний и Средний Восток. А это почти полмиллиарда человек. В России ситуация с погодой тоже будет экстремальной. Весь юг высохнет. Северные низменности затопит океан. Но, как мы и предполагали, Восточносибирское плоскогорье и горные системы к югу и к востоку от него от изменения климата пострадают меньше всего. Наоборот, среднегодовой температурный режим в этом районе станет более мягким, больше похожим на тот, что сейчас в средней полосе России. Для этой территории основная опасность – это мигранты с юга и коллапс инфраструктуры на севере из-за таяния вечной мерзлоты. Если ничего не предпринять, обширные северные территории вечной мерзлоты летом будут превращаться в глубокие топи, которые постепенно поглотят города, буровые, трубопроводы, предприятия и все, что там построено. Но, как показывают наши модели, и эти регионы будут пригодны для жизни, если не считать китайцев, конечно. Ты карту обитаемости посмотри. Там все в цветах разрисовано.

– Да помню я ее. Зеленых пятен, пригодных для жизни, очень мало. Экватор и тропики зальет непрекращающимися ливнями. К северу и югу от тропиков – мертвая пустыня и температуры под 50. А еще севернее – болото из тающей вечной мерзлоты. Безрадостные картинки. Многие серьезные люди в мире очень ими впечатлены. Не думал я, что нашему поколению придется решать такие проблемы. Надеялся, после развала Советов все как-то само обустроится. Что хоть немного удастся пожить без страха за будущее.