Криптия

– Потому она и схлопнулась, ваша Гора, со всеми ее никчемными тайнами. Есть иные пути достижения мощи. Говоришь, чародеи, умучавшие себя до потери человеческого облика, равняются с богами? Пусть так. Но если сами боги… сами первородные силы земли, неба и воды, принявшие жертву, соединятся со щедрым жертвователем – тогда что? Не просто чародей, но воплощение божества во плоти – вот каков познавший истинный путь.

– А! – Варинхарий наконец вспомнил, что ему напоминали речи Шуаса. – Такое вроде практикуется в принципате Дроб. При тамошних мистериях предполагается, что силы, скрытые в земле со времен изначального хаоса, можно разбудить кровью и муками жертвы. Но так как это считается священнодействием, а не магией, имперцы, даже во времена гонений, рассматривали это как разновидность местной религии и не преследовали приверженцев культа. – Сведения были из раздела «для служебного пользования», но сейчас Варинхарию было все равно.

– Дроб? – Торк почесал в затылке. – Был я там в юности. Дыра дырой.

– Ты не мог увидеть ничего иного. Потому что невежде не постичь истинного величия, скрытого в этом суровом северном краю. Криптия, сиречь таинство, открывается лишь тем, кто способен соединиться с божеством, – пафосно произнес Шуас.

– В общем, как я понял, там, где учился наш одноглазый, люди, чтоб получить силу, мучили себя, а в этом самом Дробе с той же целью мучили других, – бросил Гордиан.

– Господин офицер сказал точно. – Одноглазый повертел в руке кружку, как будто собирался наколдовать там свежего пива. – Я присутствовал на мистериях в Дробе. Наши кривоногие друзья там, за палисадом, могут многому научиться у тамошних жрецов по части обращения с жертвами. Неприятно признавать, но иногда они добиваются нужного. Не в последнюю очередь потому, что священный амфитеатр в Дробе построен в месте, которое является таким же средоточием энергий, как Гора. Хотя наверняка не источником их, как Гора, но отражением… ну, неважно. Устройство мира подобно устройству человеческого тела, и наоборот. Стихии природы имеют соответствия в нашей плоти и крови. Это основы, известные не только жрецам и чародеям, но и любителям. А вот как пробудить силы, скрытые как в стихиях, так и во плоти, используя эти основы… тут, помимо разных методов, нужны способности, многолетнее обучение и умение владеть собой. Иначе силы так и останутся там, где они содержатся. В земле, в воде, в крови, в костях. Не думаю, что этот, – Эрке кивнул в сторону Шуаса, – был мистом или хотя бы допущен к обучению. Наверное, бывал в этом амфитеатре зрителем. Там при больших жертвоприношениях уйма народу собирается. Ну и решил, что уловил главное и захотел хапнуть силы. Сразу и много.

– Купе-ец, – протянул Торк.

– А если ты такой умный, – сказал доселе молчавший Азат, – что ж ты не свалил отсюда? Или не мог?

– Дурак потому что, – ответил Эрке. Он, кажется, ничуть не обиделся на выпад Шуасова слуги. – Сказано же – любопытный я! Интересно было, чем это расследование кончится… Особенно если только головой работать, без всякого чародейства. А потом… потом я мог бы в любой миг уйти, но все-таки была возможность отбиться.

– А потом стало поздно, – тихо сказал Варинхарий.

– Нет, я и тогда ушел бы. Отвел бы глаза и смылся. Так и собирался сделать. Только когда вас убивать стали, что-то мне это не понравилось. А тут еще и огонь на нас попер. В общем, дурак…

– Вот мы и вернулись к тому, с чего начали разговор, – промолвила Ланасса. – Ты прогнал огонь, ты делаешь так, что кочевники плохо видят происходящее. Но ты устанешь, и огненная преграда падет. А даже если и сумеешь продержаться, через день или около того до нас дойдет орда? И что же делать дальше?

Все подавленно молчали. Ибо, по правде, вся бурная беседа была лишь попыткой забыть о смертельной опасности, которая немного отодвинулась, но не исчезла совсем.

И Эрке… наверняка на самом деле у него другое имя или множество имен… он болтает тут, иногда даже вспоминает о своей маске жизнерадостного охранника, а на самом деле? Держит ли он преграду между кочевниками и гостиницей силой своих чар или врет? А обманывать, как мы видели, он мастер.

– Ты мог бы уйти прямо сейчас? – спросил Варинхарий.

Эрке кивнул. Потом добавил:

– Но тогда преграда исчезнет.

«И вы все погибнете». Этого он не сказал, но и так же ясно. Поэтому он и сидит здесь, а не удирает. Неужто и у чародеев есть совесть?

– Прямо сейчас бежать мы не можем, – ни к кому не обращаясь, сказал Варинхарий. – Они там, снаружи, настороже. Надо выждать час-другой. Отдохнуть. А в самый темный час перед рассветом попробуем рвануть еще раз.

– Пожалуй, – согласился Гордиан. Другой возможности он также не видел. И если бы не рана, предложил бы повторить попытку немедленно. Но Эльго ослабел от потери крови, и ему требовалась передышка.

– Попробуем вздремнуть чуток, – пробормотал Торк.

– Спите, спите, только сторожить не забудьте. – Шуас истерически хохотнул. – А то вот этот смоется, и хорошо еще, если не прикончит вас спящих, чтоб силу подпитать…