Криптоморфы-2: Око за око

В конце концов Инга заявила, что ей потребуется провести гистологическое и цитологическое исследование глаза, что займет еще какое-то время, поэтому Марку больше нет необходимости торчать в морге и мешать Инге работать: он может вернуться в офис или поехать домой, а об окончательных результатах вскрытия она сообщит ему в ближайшие дни.

Впрочем, толку от всего этого было уже мало: Таня Бартош пополнила бесконечную череду криптоморфов с аномальным строением внутренних органов, которые под действием криптоимпульса приобрели разнообразные сверхъестественные способности.

В случае Тани речь шла о дистанционном воздействии высокой температуры на локализованные участки органов других живых существ — именно так звучало предварительное заключение Инги Карвонен. Окончательным анализом сверхъестественной способности Тани Бартош дальше будут заниматься ученые, но Марк, как правило, почти никогда не интересовался результатом их работы: его дело — ликвидировать опасных криптоморфов, а не заниматься пустопорожними рассуждениями о природе их способностей.

Попрощавшись с Ингой, Марк решил не возвращаться в офис, где в это время корпела над отчетом его напарница: рабочий день подошел к концу, и можно было смело отправляться домой.

* * *

Марк погасил лампочку на потолке и, усевшись в потертое кресло, уставился на огонь в камине, который служил единственным источником света: жалюзи закрывали окна, поэтому в комнате было темно.

Раскаленные желто-оранжевые всполохи каждый раз напоминали ему о пламени, в котором заживо сгорела Агния, и эти воспоминания вызывали боль, приносившую странное садистическое наслаждение. Вечная, неутихающая, испепеляющая боль служила одновременно наказанием за его грехи — и доказательством того, что его чувства к любимой девушке когда-то были реальностью, а не сном.

Чтобы отвлечься от мыслей про Агнию, Марк решил подумать о другой девушке, которая совсем недавно внезапно появилась в его жизни. Он не хотел их сравнивать, но все-таки не мог не отметить: если что и объединяло Агнию и Киру, так это невероятное упрямство и желание во что бы то ни стало быть лучшей.

Марк невольно улыбнулся, когда вспомнил о том, с каким наигранно равнодушной физиономией Кира старательно делала вид, что ее совсем не ранят колкости напарника. Конечно, Марку следовало немного умерить пыл в желании как можно сильнее задеть и обидеть Киру, но на случай подобных угрызений совести он уже давно приберег оправдание. Марк вел себя как последняя скотина из лучших побуждений, ведь только так он мог быть уверен, что не причинит Кире большего вреда, чем его обидные слова.

Он прикрыл глаза, наслаждаясь теплом от камина. Перед мысленным взором вставали все недавние разговоры и споры с Кирой: он вспоминал ее пытливый взгляд, упрямо нахмуренные брови, сосредоточенное лицо. Он снова поразился решимости, с которой Кира метко застрелила Таню Бартош… Своим поступком она спасла жизнь Филиппа Куверта — человека, в невиновности которого сомневался сам Марк, хоть и не говорил об этом Кире, чтобы лишний раз не напоминать о неоднозначности ее поступка.

Да, Марк знал, что был последней сволочью, и всячески поддерживал этот образ среди сотрудников БЛОК, но, несмотря на годы отвратительного отношения к коллегам, у него все равно оставались моральные принципы, которые он никогда бы не нарушил. Одним из таких принципов являлось уважительное, скорее даже деликатное отношение к тяжелому моральному выбору, который рано или поздно совершал каждый агент БЛОК. Кире Коваль пришлось сделать этот шаг слишком рано — в первые дни работы в отделе оперативных расследований, и Марк понимал, насколько трудным для нее оказалось это решение.

Он помнил своего первого застреленного криптоморфа — мальчишку, обладавшего паранормальной способностью управлять стаей голодных бродячих псов, которые по ночам нападали на припозднившихся горожан на темных улицах города. Этот мальчишка до сих пор являлся Марку во снах. И он знал наверняка, что теперь Кира Коваль обречена видеть перекошенное от злобы лицо Тани Бартош всякий раз, когда ей будут сниться кошмары…

Марк открыл глаза и задумчиво коснулся подбородка. Он вдруг понял, что та решимость, с которой Кира застрелила Таню, таила в себе еще один неожиданный вывод: его напарница оказалась куда более непростым и опасным человеком, чем он думал еще совсем недавно.

Взгляд Марка упал на журнальный столик, на котором лежали неоплаченные счета, рекламные букеты и запечатанный конверт. Что ж, настало время его раскрыть.

Внутри конверта оказались свернутый вдвое лист бумаги и еще один конверт — пожелтевшей, меньше размером и плотный на ощупь: судя по всему, внутри него находилась открытка или фотография. Марк развернул письмо и увидел знакомый, но уже почти забытый почерк мамы:

«Дорогой Марк!