Криптономикон

– Думаешь, я поверю, что ты просто псих, повернутый на «Энигме», а не офицер, нацепивший смирительную рубашку, чтобы меня обмануть?

Бишоф вне себя:

– Говорю же, я давно сказал Деницу, что «Энигма» – дрянь! Если ты мне скажешь, что она – дрянь, это ничего не изменит!

_________________

– Тогда можно вопрос? – говорит Роот.

– Да? – Бек с заметным усилием поднимает брови, притворяясь, будто ему интересно.

– Что вы сообщили о нас в Шарлоттенбург?

– Имена, фамилии, звания, личные номера, обстоятельства захвата.

– Но все это вы сообщили вчера.

– Верно.

– А недавно?

– Ничего, только номер на пузырьке с морфием.

– И через какое время после этого поступил приказ остановить допрос?

– Через сорок пять минут, – отвечает Бек. – Поэтому, да, я очень бы хотел спросить, откуда взялся пузырек. Но не вправе.

_________________

– Я подумаю, ответить ли на твой вопрос про «Энигму», – говорит Шафто, – если ты скажешь, перевозят ли эти жестянки золото.

Бишоф морщит лоб: возникли проблемы с переводом.

– В смысле деньги? Geld?

– Нет. Золото. Дорогой желтый металл.

– Может быть, немного, – отвечает Бишоф.

– Не мелочь на карманные расходы, – говорит Шафто. – Тонны и тонны.

– Нет, подлодки не возят тонны золота, – твердо отвечает Бишоф.

– Зря ты так сказал, Бишоф. Я думал, мы подружимся. А ты взял и соврал мне, козел!

К изумлению и растущей досаде Шафто, Бишоф испытывает невероятный приступ веселья оттого, что его назвали «козлом».

– Какого рожна я буду тебе врать, Шафто! После того как ваши сволочи взломали «Энигму» и поставили радары на все, что движется, наши лодки топят, не успевают те выйти в море. С какой стати кригсмарине будет грузить тонны золота на лодку, которая точно отправится на дно?!

– Спросил бы у тех, кто грузил его на U‑553.

– Ха! Ну я же сказал, ты несешь ерунду! U‑553 потопили год назад, во время атаки на конвой.

– Ни хера. Я видел ее пару месяцев назад, – говорит Шафто. – У Йглма. Она была под завязку набита золотом.

– Чушь собачья, – возмущается Бишоф. – Что нарисовано на боевой рубке?

– Белый медведь с пивным бокалом.

Долгое молчание.

– Хочешь еще? Я был в каюте у капитана, – продолжает Шафто, – и там висела его фотография в компании дружков. Как я теперь припоминаю, один здорово смахивал на тебя.

– Что мы делали?

– Вы были в плавках, с блядями на коленях! – орет Шафто. – Если, конечно, они вам не жены, но тогда, уж прости, твоя жена – блядь.

– Хо-хо-хо-хо-хо! – Бишоф переворачивается на спину и некоторое время разглядывает трубы. Потом заводит по новой: – Хо-хо-хо-хо-хо!

– Я что, выдал какую-то тайну? Если так, чтоб тебе сдохнуть, падла, – говорит Шафто.

– Бек! – орет Бишоф. – Ахтунг!

– Что ты делаешь? – спрашивает Шафто.

– Добываю тебе морфий.

– А. Спасибо.

Через полчаса появляется командир. Довольно пунктуально для офицера. Они говорят с Бишофом по-немецки. Шафто несколько раз слышит слово «морфий». Наконец командир зовет медика, и тот вводит Шафто примерно полшприца морфия.

– Вы что-то хотели сказать? – спрашивает командир у Шафто. По всему, славный малый. Вообще, они все теперь славные.

Первым делом Шафто обращается к Бишофу:

– Сэр! Прошу прощения за резкие слова, сэр!

– Все отлично, – говорит Бишоф. – Она и правда была блядь.

Командир нетерпеливо откашливается.

– Да. Мне просто интересно, – поворачивается к нему Шафто, – на этой лодке есть золото?

– Желтый металл?

– Да. В слитках.

Капитан ошарашен. Шафто испытывает некую озорную радость. Доводить офицеров не так здорово, как насыщать мозг высокоочищенным опиатом, но для крайности сойдет.

– А я думал, все подлодки его возят.

Бек отсылает медика. Потом они с Бишофом некоторое время говорят по-немецки. Посередине разговора Бек оглоушивает Бишофа какой-то новостью. Бишоф парализован и долго отказывается верить. Бек твердит, что это правда. Потом Бишоф вновь начинает похохатывать.

– Он не может задавать тебе вопросы, – говорит Бишоф. – Приказ из Берлина. Хо-хо-хо! А я могу.

– Валяй, – говорит Шафто.

– Расскажи еще про золото.

– Дайте еще морфия.

Бек зовет медика, тот вкалывает Шафто остаток шприца. Шафто хорошо, как никогда. Надо же так устроиться! Немцы дают ему морфий в обмен на немецкие военные тайны!

Бишоф начинает подробный допрос. Бек слушает. Шафто трижды пересказывает историю U‑553. Бишоф заворожен. Бек огорчен и напуган. Когда Шафто упоминает, что на слитках были китайские значки, и Бек и Бишоф офигевают. Лица у обоих вспыхивают, словно освещенные прожектором «Ли Лайт» в безлунную ночь. Бек начинает шмыгать носом, как будто у него насморк. Бля, да он плачет! Льет слезы стыда. Однако Бишоф по-прежнему зачарован.

Вбегает помощник и подает Беку радиограмму. Помощник весь трясется и смотрит не отрываясь, но не на Бека, а на Бишофа.