Кристалл Хаоса (СИ)

— И то, и другое, фехтовальщик. И то, и другое.

Волосы Моринии отросли настолько, что девушка решила подстричься. Паранойя мешала ей подпускать к себе сзади посторонних с острыми предметами в руках, и вампирша всегда стригла себя самостоятельно. Вооружившись острыми ножницами, одолженными у Ирис, девушка стояла перед своим нечетким отражением в зеркале — всем в Сфере известно, что вампиры плохо отражаются в зеркальных поверхностях, как будто кто-то хотел, чтобы они вообще не отражались, но сдался над этой проблемой на середине ее выполнения. В дверь постучали, и Мориния рявкнула:

— Я занята! Приходите позже!

Воздух завибрировал, и произнес:

— Подобно тому, как проклятая вампирша следит за своей красотой, страшная неправда прикрывается ложью, домыслами и пустыми ритуалами…

— Только не начинай опять, призрак.

— Истинно говорю я…

— Заткнись, я уже знаю твою историю наизусть. А ты только и можешь, что генерировать еба… прости меня, Атре, я хотела сказать, придурковатые притчи. Еще ты в состоянии вздыхать, как ошибался насчет загробной жизни. И нудить о неисправимой природе человека. Как же ты меня достал, нет сил тебя слушать, давай я сегодня еще раз попробую тебя изгнать. Хотя это даже у Тизиана не вышло…

Вампирша продолжила наводить марафет, пока в двери снова не постучали. В раздражении подойдя к входу в свое жилище, она отперла дверь.

— О, у тебя новый стиль. — сказала Ирис.

— Не издевайся надо мной, я еще не окончательно постриглась.

— Но тебе же идет!

— Вот только комплиментов не надо, ты же знаешь, как на меня действуешь. Или ты все-таки издеваешься?

— Я искренна. Хотяяя… оставь тот верхний локон длинным, а остальное можешь и достричь.

— Я над этим подумаю.

— Тебя все зовут идти в особняк. Сначала Тизиан слал к тебе слугу, но они все еще тебя боятся, и он решил тебя не злить, по-видимому.

— К сестренке? Ладно. А зачем?

— Старый маг настаивает, чтобы при этом моменте присутствовали все, хотя это и нелогично. Давно уже пришло время задать Огосте вопрос, где логово Всеобщего Врага.

Девушку сотряс приступ гомерического хохота — этот пересказчик книг Марка Твена сумел не только подробно вспомнить его книги, но и сохранить в целости юмор, который автор довольно редко, но чрезвычайно метко проявлял. В двери библиотеки постучались.

— Огосте, у тебя там все нормально?

— Да, Атре. Заходи. Крррпх… ахахахаха, не могуууу. Ты читала эту книгу?

— Да я все в библиотеке перечитала по миллиону раз. Что именно тебя так рассмешило?

— Вот, смотри.

— Погоди немного. На дворе открылся портал, и оттуда долгое время никто не выходит, наверное, опять начали ругаться друг с другом, и забыли обо все на свете.

— Мори придет?

— Она бы вышла давно из портала. Там вся их компания собралась, судя по тому, сколько они уже болтают. Готовься отвечать на их вопросы.

— Всегда готова.

Когда все наконец собрались в библиотеке, Тизиан вручил Огосте недопитую бутылку вина.

— Это что? Я не пью такое.

— Покажи этой бутылкой в направлении, откуда чувствуешь Врага.

Огосте навела бутылку на Тизиана. Жидкость внутри страшно забурлила и взорвалась. Девушка в страхе выронила осколки бутылки, так и не порезавшись.

— Что за бред? Чем ближе к Врагу, тем сильнее должна была реагировать жидкость.

— Старик, а не водишь ли ты нас всех за нос? — спросила Мориния нахмурившись.

— Ну да, я и есть Враг, и притворялся гениальным и красивым, хотя и старым магом, чтобы с вами развлечься.

— Что? Но это же…

— Да, это бред, я его выдумал. За исключением гениальности и красоты. Убери меч, Жалкий. Ну чего вы все переполошились? Не Враг я, тут какая-то ошибка.

— От тебя идет самый слабый сигнал.

— Ладно, я сдаюсь. Не знаю, хоть убейте, почему это так.

— Я лично считаю тебя другом, даже если ты и притворялся. Поэтому я убираю меч.

— Да что с вами со всеми…

— А я вспомнила. Ирис говорила, что антисоматропный препарат — твоя лишь вторая по значимости тайна. Но зачем Врагу такой препарат?

— Ладно, я скажу. Тизиан — его марионетка. Бывшая. — ответила Ирис.

Тизиан схватился за стену и побледнел.

— Что за чушь ты несешь?

— Ты не знаешь родителей, потому что у тебя их не было. Ты жалеешь о старых добрых временах, когда идеальные решения принимались сами собой. Когда сама реальность услужливо подсовывала тебе лишь те проблемы, которые ты легко мог решить. Когда…

— Ты — страшная женщина. Я Жалкому не завидую.

— Я знаю, что он поглядывает на Мори.

— Что? На меня?

— Но он и меня оценивает высоко, так что я смирилась.

— Так, не будем отвлекаться от темы. — кашлянув, сказал Жалкий — Тизиан, ты не хочешь на нас напасть?

— Не хочу. Я — это уже давно я. Когда-то в один прекрасный миг я упал без всякой на то причины и провалялся неделю без движения. А потом осознал, что если не встану и не поем, то сдохну. И с тех пор все было одновременно серым и сложным. Но я помнил магию. Я заново научился завязывать шнурки и колдовать. Я любил двух женщин, а у одной нелюбимой были от меня дети. Я вступал в разные группы приключенцев, и почти обрел прежнюю яркость жизни. Я не марионетка, Ирис, пошла ты…