Кристалл времени

Я вошел в отдельную кабинку и замер. Передо мной, прямо на стене красными жирными буквами были начертаны слова: «Не говорите ей про Кристалл Вселенной». Прочитав это, я похолодел. Опять послание. На сей раз на стене. Кто их автор? Откуда он столько знает обо мне? Откуда ему известно про Кристалл Вселенной?

Пулей я вылетел из туалета, где, кроме меня и уборщицы, никого не было. Пересек, почти бегом, зал, добрался до камеры хранения. Но потом передумал, и, искоса поглядывая вокруг себя, зашагал прочь от камеры. Забрел в закуток, где кормили вполне сносной на вид пищей. Уселся на стул за стойкой и заказал чашку кофе. Меня не отпускало чувство, что за мной следят. Если так и было на самом деле, то самому соваться в камеру хранения было опасно. Необходимо было придумать, как вынуть оттуда сверток. Конечно, можно было попросить Риту сделать это. Но ее жизнью я рисковать не мог. К тому же, она могла засветиться вместе со мной. Необходим был кто-то незаметный. И тут меня осенило. Я допил кофе и покинул пределы заведения. У входа на вокзал без труда отыскал оборванца, сидевшего у стены с протянутой рукой. Я склонился к нему и, делая вид, что ищу мелочь, процедил сквозь зубы:

— Хочешь заработать?

Оборванец оказался сообразительным, и моргнул в знак согласия, но так, чтобы со стороны не было видно, что мы с ним беседуем.

— Я дам тебе ключ от камеры хранения, — инструктировал его я. — Вынешь из нее сверток, затем зайдешь в мужской туалет. Я зайду следом, дождусь, пока ты выйдешь из кабинки. Сверток оставишь там. Там же получишь деньги. И не вздумай бежать со свертком, я буду за тобой следить, понял?

Оборванец вновь согласно моргнул. Вынув из кармана мелочь, я опустил монеты вместе с ключом в его грязную руку, скороговоркой прошептал номер ячейки и код, и вернулся в здание вокзала. Устроившись перед тумбой автоматической справки, я делал вид, что изучаю расписание движения поездов, а на самом деле не сводил глаз с входа на вокзал. Несколько минут спустя в дверях возник оборванец. Он шел не спеша, весь сгорбленный, какой-то жалкой походкой, и выпрашивал по пути подаяние. Словом, вел себя как обычно.

Мое сердце тревожно забилось, когда к оборванцу подошел милиционер. Но они о чем-то поговорили, и милиционер, криво усмехнувшись, отпустил его. Оборванец продолжил свой путь. Когда он отошел от меня достаточно далеко, я, не спеша, последовал за ним, старательно выдерживая безопасное расстояние. Таким, как он, нельзя было верить, но у меня не было другого выбора.

Послонявшись вдоволь по вокзалу и поиграв на моих нервах, оборванец заглянул, наконец, в камеру хранения. Без труда отыскал мою ячейку и, вставив ключ, начал набирать код. К нему тут же подошел служащий камеры хранения. Сердце мое вновь едва не оборвалось. Этого я не учел. Подобных типов ведь пускают не везде. Но, видно, оборванец обладал определенным красноречием, ибо служащий довольно быстро от него отошел. Потом мой посланец благополучно вынул из ячейки сверток и сунул под полу потрепанного пиджака.

Мои указания он выполнил в точности. Вошел в туалет, уединился в кабинке и вышел из нее, на ходу протянув ко мне руку. Я вложил в нее крупную купюру. Лицо оборванца засветилось радостной улыбкой.

— Если будут проблемы, всегда обращайся, — предложил он. — Меня зовут Профессор. Меня тут все знают.

— А почему профессор? — спросил я.

— Когда-то работал на заводе, мастером, — невесело улыбнулся он. — Отлично разбираюсь в технике, потому и Профессор.

Я еще раз кивком головы поблагодарил его и вошел в кабинку. Сверток лежал на сливном бачке. Трясущимися от волнения руками я развернул его. Все записи были на месте. Перебрав их, я отложил в сторону те, которые касались непосредственно Кристалла Вселенной и всего с ним связанного. Затем сложил их вчетверо и сунул во внутренний карман куртки. Обратно завернул лишь описания некоторых изобретений Радзиевского, чертежи аппаратов и приборов, многие из которых существовали лишь на бумаге. Если Рита и ее руководитель достаточно сведущи в этой области, они смогут понять, насколько далеко продвинулись исследования Радзиевского, но не сумеют ухватить их сути. С этой спасительной мыслью я и покинул свое убежище.

Рита терпеливо дожидалась меня у машины. Она стояла, прислонившись к авто спиной, и курила. Этой привычки за ней я вчера не заметил. Увидев меня, она махнула мне рукой.

— Ну что? — нетерпеливо выдохнула девушка и нервно швырнула в сторону недокуренную сигарету, когда я к ней подошел.

В ответ я помахал перед ее носом свертком. Она буквально вырвала его у меня из рук и нырнула в машину. Я не так спешил, и когда устроился на пассажирском сидении, Рита уже успела распаковать сверток и бегло просматривала исписанные листки. Лицо ее попеременно отражало гамму самых разнообразных чувств: от легкого удивления до крайнего восхищения.

— Гениально, гениально, — с чувством шептала она. — Ты даже представить себе не можешь, как все просто.