Кристаллическая решетка

Деймон, привыкший за время жизни в кибергороде к маленьким помещениям и искусственному свету, вполне освоился в подводном поселении, а вот Айрине приходилось тяжеловато. Она скучала по небу, солнечному свету, чистому воздуху и просторам. В Миргарде они поселились в крохотной комнатушке по соседству с семьей, состоящей из шести человек; комнату выделил Ньюкомб по просьбе Свенссона, и семья Игоря Чистова была вынуждена уступить молодой паре одну из своих комнат и потесниться в оставшихся двух. Несмотря на это, старожилы отнеслись к новым соседям радушно, даром что в маленьких трапециевидных комнатках с вечно сырым потолком не хватало места, чтобы собраться всей семьей на чай.

Первые дни после встречи Айрина и Деймон не расставались ни на минуту, даже боялись разжать объятия. Постепенно опьянение друг другом прошло, и они включили в свою жизнь помимо любви и нежности другие вещи. Айрина устроилась в подводные фермеры и проводила долгие часы на плантациях, выращивая водоросли. Деймон рассказал Ньюкомбу о своих технических навыках, и тот определил его в ремонтную бригаду Теперь Дэм бродил по всему куполу, ремонтируя неисправную электронику, и благодаря этому познакомился чуть ли не со всеми обитателями Маленькой Лужи. Все уже были наслышаны про «парня, который подцепил гайанку», и Деймон устал от расспросов и решил, как только вернется Свенссон, попроситься к нему в команду. Правда, тогда вставал вопрос, как быть с Айриной – ей на подводной лодке было бы еще тяжелее, чем на станции.

Относительно Айрины Дэм начинал чувствовать себя неловко. Он прекрасно понимал, что его любовь не оправдание для эгоизма, а то, что удерживать ее рядом с собой – эгоизм, ему казалось с первых же дней. Он-то вынужден жить в крохотных помещениях с облезлыми стенами, дышать спертым воздухом и есть безвкусную пищу из водорослей на завтрак, обед и ужин; он отщепенец, бежавший из кибергорода, и для него нет пути назад. Но Айрина могла бы вернуться в свою страну, и глядя на то, с каким трудом она переносит новые условия жизни, Деймон загорался желанием отослать ее обратно.

«В конце концов, любовь не вечна, – говорил он сам себе. – Ну, год, ну, два, а потом? Если даже она не зачахнет в этой среде, через два года у нее останется только банальная привязанность ко мне и сильнейшая тоска по более комфортным условиям жизни, которая будет отравлять ее существование. Ради нее самой я должен уговорить ее вернуться». Но завести подобный разговор было выше его сил. Как только он представлял себе, что ее не будет рядом, в нем защемляло какую-ту струну, и он зарывался лицом в ее густые волосы, шепча: «Мы всегда будем вместе! Вечно! Нас никто не сможет разлучить!» За эту слабость Деймон начал себя ненавидеть, но ничего не мог поделать; наедине с самим собой он был рассудительным и готовым к самопожертвованию, наедине с Айриной он превращался в эгоистичного сластолюбца или влюбленного мужчину – это одно и то же.

Однажды к Деймону зашел Лекс, только что вернувшийся вместе со Свенссоном из пиратского рейда. Дэм валялся на кушетке, занимавшей практически все свободное место в комнате. Кроме кушетки, там еще находилась полочка для туалетных принадлежностей, с зеркалом и губкой из пористых водорослей, которой протирали лицо – пресная вода была дефицитом, и вместо умывальников пользовались влажной губкой. Еще в комнате был шкаф с одеждой, но для того, чтобы им воспользоваться, нужно было убрать кушетку. Все остальное висело под потолком на десятке крючков, вынуждая входящих в комнату либо садиться на кушетку, либо раздвигать носом бюстгальтеры, медальоны на цепочках, шнурки от ботинок, шейные платки, микрофоны интеркома и трубочки химического осветителя, необходимые на случай отключения электричества.

Лекс был знаком с клетушкой, в которой жили Деймон и Айрина, и расположился на кушетке, обменявшись рукопожатием с хмурым хозяином. С минуту они разглядывали друг друга. Деймон был в рабочем комбинезоне, местами порванном, местами прожженном и повсеместно грязном. Лекс носил «пижонские» штаны, покрытые блестящей чешуей, к которым грязь не приставала, зато некогда белый джемпер успел изведать на себе и машинное масло, и химические красители, и даже кровь владельца, разбившего нос об окуляр перископа. Словом, джемпер Лекса приобрел модную цветастую раскраску, тогда как сам Лекс, небритый и лохматый, стал походить на настоящего морского волка.

– Как сплавали? – спросил Деймон.

– А ничего сплавали, – отозвался Лекс. – Душевно так кибернетиков погромили. Раздолбали конвой, сопровождение потопили, а транспорт обчистили. Потом базу пограбили. Полные трюмы барахла привезли. Горючку на подводный танкер перекачали, он придет дня через три-четыре.

– Хорошо, – флегматично заметил Деймон.

Лекс поцокал языком.