Кристина

Через некоторое время Бадди начал заруливать в отсек Арни и с размаху хлопать его по спине, вопя: «Как делишки, Шлюхингем?!»

Арни сносил эти первые залпы со стоицизмом матерого рохли. Наверное, он надеялся, что нападки Реппертона достигнут определенной высшей точки и сойдут на нет или что мучитель найдет себе другую жертву. Был и третий вариант, о котором приходилось только мечтать: что Бадди рано или поздно за что-нибудь прижмут и посадят и он исчезнет со сцены, как однажды исчез Роджер Гилман.

Гроза разразилась в воскресенье днем, когда Арни решил смазать все замки, петли и прочие нуждающиеся в смазке детали – просто потому, что еще не скопил денег на очередную жизненно необходимую запчасть. Реппертон проходил мимо, весело насвистывая и попивая колу. В руке у него была рукоятка от домкрата. Поравнявшись с двадцатым отсеком, он резко двинул этой рукояткой в сторону – и разбил одну из передних фар Кристины.

– Вдребезги, мать его, – сказал мне Арни, поедая пиццу.

«Ой, гляньте-ка, что я натворил! – завопил Бадди Реппертон с наигранным ужасом. – Ну извини-и…»

Больше он ничего сказать не успел. Арни готов был бесконечно сносить нападки Реппертона, но тот покусился на святое – на Кристину, – и этим мгновенно спровоцировал ответный удар. Арни набросился на него с кулаками (в кино он непременно угодил бы врагу прямо в выключатель, и тот растянулся бы на грязном гаражном полу).

Однако жизнь – не кино. Арни не достал Реппертону до подбородка, а просто вышиб у него из рук орешки и колу, которая залила ему все лицо и футболку.

– Ну все, гаденыш! – завопил Реппертон. Вид у него был почти до смешного обалдевший. – Получай! – Он замахнулся на Арни рукояткой от домкрата.

К ним подбежали несколько человек, и кто-то потребовал, чтобы Реппертон выбросил рукоятку и дрался по-честному. Ну он и выбросил.

– Дарнелл даже не попытался остановить драку? – спросил я Арни.

– А его не было, Деннис. Он куда-то исчез за пятнадцать минут до того, как все началось. Прямо как знал.

Арни сказал, что основной ущерб Реппертон нанес ему почти сразу: сначала поставил фингал, потом разодрал щеку (перстнем выпускника, который он купил, пока учился в очередном десятом классе).

– Ну и еще несколько синяков тут и там.

– Тут и там – это где?

Мы сидели за одним из дальних столиков. Арни огляделся по сторонам, убедился, что никто не смотрит, и задрал футболку. Я охнул. На груди и животе Арни красовался страшный закатный пейзаж из синяков – желтых, красных, багровых, коричневых. Они только-только начали бледнеть. Как он умудрился прийти на работу в таком состоянии – по сей день остается для меня загадкой.

– Друг, а ребра-то у тебя целы? – с неподдельным ужасом спросил я. Фингал и царапина по сравнению с этим дерьмом показались мне цветочками. Я не раз становился свидетелем школьных потасовок, даже сам в них участвовал, но такое видел впервые: Арни схлопотал по-взрослому.

– Целы, – вяло ответил он. – Мне повезло.

– Причем крупно.

Больше Арни ничего про драку не рассказывал, но свидетелем того побоища стал парень по имени Рэнди Тернер: он-то и посвятил меня во все подробности, когда начался учебный год. По его словам, Арни досталось бы куда больше, если б не его внезапная вспышка ярости: Реппертон такого не ожидал.

Арни накинулся на Бадди с таким рвением, точно дьявол всыпал ему красного перца в задницу. Он размахивал кулаками, вопил, ругался и плевался. Я попробовал это представить и не смог. Зато у меня перед глазами встала другая сцена: Арни колотит по моей приборной доске, оставляя на ней вмятины, и орет во всю глотку, что заставит гадов жрать свое дерьмо.

Он загнал Реппертона в противоположный угол гаража, разбил ему нос в кровь (скорее по счастливой случайности, нежели благодаря своей силе и ловкости), а потом ударил его в горло так, что тот закашлялся, захрипел и вообще потерял всякий интерес к драке.

Бадди отвернулся, хватаясь за горло и чуть не блюя, и тогда Арни впечатал свой рабочий ботинок со стальным мыском ему под зад: Бадди растянулся на полу и все еще держался за горло, одновременно вытирая хлещущую из носа кровь (как утверждал Рэнди Тернер), когда в гараже объявился Уилл Дарнелл. Арни забил бы сукина сына до смерти, если бы Дарнелл не подбежал и не завизжал своим осипшим голосом: «А ну хорош, хорош, я сказал!»

– Арни думал, что драка подстроена, – сказал я Рэнди. – Что Бадди нарочно разбил ему фару, а Уилл нарочно удрал из гаража.

Рэнди пожал плечами:

– Может быть. Запросто. Дарнелл и впрямь вернулся ровно в тот момент, когда Бадди начал проигрывать.

Семеро мужиков схватили Арни и оттащили в сторону. Сначала он бился как ненормальный, орал, чтобы его отпустили и чтобы Реппертон заплатил за разбитую фару, иначе он его убьет. Наконец он утих и сам не мог понять, как это вышло, что он до сих пор на ногах, а Реппертон валяется на полу.