Читаем Критическая Масса, 2006, № 4 полностью

Критическая Масса, 2006, № 4

Не люблю философию, сутулюсь,К людям требовательна не в меру…

«Сутулюсь…» Обезоруживающая откровенность. Кому адресован этот «месседж»? Ну и сутультесь, мне-то что? Дальше, как бы невзначай, но — главное:

Готова мгновенно под пулюСтавить жизнь и любовь, к барьеру.

Это комсомольская лирика. Какие пули и барьеры? Где? Опять в Вырице? («Вслед за песней выстрел треснет — / Звук оборванной струны. / Это выстрелят по песне / С той, с немецкой стороны». И. Уткин.)

И последняя строфа:

Как же быть, что же делать, Удача?А — как прежде, шепчет, как прежде:Не жалея и, конечно, не плача,Доверять своей судьбе и надежде.

Третья строка в этой бардовской песне все-таки должна звучать: «не жалея, не зовя, не плача»…

Встречаются, правда, и тонкие вещи:И если у зверя душабыла, трепетала онаи в шерсти лохматой, и в лапах;у вещи она не спешазаводится, тайной полна…Что, если душа ее — запах?

Бог с ним, с глаголом «заводится», хотя следовало поработать и подобрать такой, чтоб не двоился, — мы готовы это не заметить и одобрить изящное замечание… И тот, кто не знает, что это украдено из книги «Парфюмер»: «запах — душа вещей», — пусть одобрит.

И еще совет, в связи со штампованными суждениями о французской ли, об американской поэзии и чистосердечно-вялым признанием в стихах:

Английским совсем не владею… —

запишитесь на курсы, да хоть при ДК им. Крупской, выучите язык, тогда и судите. А когда выучите, прислушайтесь, например, к рэпу — там поразительная энергетика и великолепная рифма, — авось, встряхнетесь. Хватит кемарить, пробуждаясь лишь для злобного окрика.

И еще вопрос: кто будет командовать критиками и редакторами?

Если руководствоваться вкусом Н., то страшно подумать: ничего не останется, кроме стихов когда-то способного поэта К.

Ну и несколько прощальных наставлений:

1. Не дуйтесь и не ябедничайте, что вас обижают. Вам всего лишь напоминают: «Не надо обо мне. Не надо ни о ком. Заботьтесь о себе…» (Остаться в истории литературы хотя бы в примечаниях к такому стихотворению уже великая честь.)

2. Не душите литературу в своих объятиях. Не восклицайте с охранительным пафосом: «Не прикасайтесь! Это поэзия!» Ее к вам никто не ревнует, нет оснований. А упитанно-агрессивная нравственность хуже цинизма.

3. Всегда помните:

а) как Достоевский описал в «Бесах» Варвару Петровну в ее отношении к Степану Трофимовичу: «В ней таилась какая-то нестерпимая любовь к нему, среди беспрерывной ненависти, ревности и презрения», — и сверяйте свои чувства к поэзии с этим высказыванием;

б) «Как грустно полусонной тенью, / С изнеможением в кости, / Навстречу солнцу и движенью / За новым племенем брести!..» — и по мере сил справляйтесь с бредением;

в) отсутствие читательского интереса лично к вам не свидетельствует о кризисе мировой культуры.

4. Сосредоточьтесь на создании своего маленького стихотворения. Никуда не подглядывая. Научитесь, как говорил поэт, «петь по-свойски, даже как лягушка». Если не получится, бросайте это дело без сожаления и займитесь кирхеном и кюхеном…

И конечно, никогда не забывайте великое и ласковое предостережение: «Не ходите, дети, в Африку гулять…»

Вот и все.

Точите перья, подхалимы… А на прощанье примите-ка довесок-эпиграмму, которую мы сочинили вместе с Пушкиным и которую я когда-то адресовал одному критику, дав ему вымышленные инициалы А. Н.:

Читать зоила-дурака,ломающего перья-копья, —подслушивать у кабака,что говорят об нас холопья.

3.

Эпиграф:

…Ибо я твердо решил, пока я жив и пишу (что для меня одно и то же), никогда не обращаться к почтенным джентльменам с более грубыми речами или пожеланиями, нежели те, с какими когда-то дядя Тоби обратился к мухе, жужжавшей у него под носом в течение всего обеда: — — «Ступай, — ступай с богом, бедняжка, — сказал он, — — зачем мне тебя обижать? Свет велик, в нем найдется довольно места и для тебя и для меня»…

Лоренс Стерн