Критическая масса. Как одни явления порождают другие

Эту же идею несколько короче выразил политолог Брайан Скирмс: «Нельзя считать правильной стратегию, которая при своем применении приводит к явному нарушению интересов использовавшего ее агента»⁷. Было бы, конечно, верхом наивности предполагать, что в международной политике игроки следуют правилам строгой логики, подобно программам в описанных идеализированных компьютерных турнирах. Никакая теория так называемого гарантированного ядерного возмездия не позволяет логически понять многие события «холодной войны», и поэтому специалистам-поли- тологам, включая того же Поппера, остается только ожесточенно спорить, действительно ли Хрущев в 1962 году планировал нанести удар по США. По- видимому, сейчас невозможно определить, являлась ли секретная установка ракет на Кубе реальной подготовкой к агрессии или служила разменной монетой в политических отношениях двух стран, но можно быть уверенным, что именно стратегия возмездия создала условия для нарастания кризиса. По тем же причинам практически невозможно объяснить позицию тех деятелей, которые ранее агитировали за одностороннее ядерное разоружение США, а потом стали сторонниками развития стратегической противоракетной обороны, которая подрывает саму идею разоружения. Возможность взаимного уничтожения действительно служит фактором поддержания мира, так что опасность войны может возрасти после того, как из этого условия выпадет слово «взаимного». Мировая политика постоянно демонстрирует нам, что формальная логика теории игр играет весьма незначительную роль в реальных геополитических событиях, развитие которых диктуется идеологией, целесообразностью и хитростью.

Еще одной, очень неприятной особенностью стратегии TFT выступает то, что соперники стараются всячески продемонстрировать друг другу свою непреклонность. Они начинают вести себя подобно уличным хулиганам, непрерывно доказывая готовность к самым решительным действиям, что довольно быстро приводит их к военным авантюрам и «дипломатии канонерок». Например, в худшие времена «холодной войны» США чуть не развязали мировую войну ради демонстрации своей «жесткости» в борьбе с коммунизмом. Это можно проследить по меморандуму⁸, который в 1960-х годах Джон Макнафтон, заместитель секретаря Совета национальной безопасности, направил министру обороны США Роберту Макнамаре. Перечисляя цели американской политики во Вьетнаме и оценивая их значимость, Макнафтон отмечает, что «на 70% эти цели определяются необходимостью утверждения репутации США как гаранта» (курсив автора книги) и лишь на 10% — «стремлением обеспечить свободу и процветание народа Южного Вьетнама».

Другими словами, стратегия TFT побуждает соперников к воинственности (или хотя бы ее имитации). В то же время неучет возможного жесткого ответа противника может привести к гибельным последствиям. Это в присущей ему сардонической манере изобразил Стэнли Кубрик в своем классическом художественном воплощении реалий «холодной войны». В конце фильма доктор Стренджлав кричит по телефону кому-то из советских руководителей: «Вы идиоты! На кой ляд вам сдалась эта Машина Судного дня, если вы никому не сказали, что она у вас есть!»

Конечно, пока не может быть и речи об использовании результатов игры в «Дилемму заключенного» для выработки политики, прежде всего из-за огромного числа факторов, играющих роль в реальной жизни. Эта игра, как я неоднократно подчеркивал, построена на очень упрощенном представлении о природе человека. С одной стороны, поведение человека в ней предполагается слишком разумным и рациональным, хотя мы прекрасно знаем, что людьми часто управляют иррациональные страсти и побуждения, не говоря уже об элементарной глупости. С другой — эта модель недооценивает положительного влияния моральных принципов на наши поступки и решения. Жизненный опыт и эволюционная биология убедительно демонстрируют, что очень многие люди инстинктивно стремятся к сотрудничеству друг с другом, без всяких доказательств чувствуя необходимость и важность совместных действий. Впрочем, жизнь столь же убедительно показывает, что всегда есть некоторое количество людей, патологически не способных принимать требования общества и постоянно отклоняющих сотрудничество с другими людьми даже в тех случаях, когда необходимость такого сотрудничества представляется очевидной.

Кроме того, ценность теоретических результатов снижается еще и тем обстоятельством, что по условиям игры «заключенные» не имеют возможности переговариваться друг с другом, и им приходится угадывать мотивы поведения партнеров только на основе результатов игры. Такая обстановка способствует развитию подозрительности (даже у компьютерных программ), между тем как в реальной жизни многие проблемы и конфликты решаются именно в результате прямых переговоров и объяснений.

Однако даже с учетом вышесказанного нельзя не признать, что стратегия ответного воздаяния (зло на зло, добро на добро) — лучший путь к установлению сотрудничества. Специалист по теории игр Карл Зигмунд говорит в этой связи: