Критическое исследование хронологии древнего мира. Библия. Том 2

И вынес Астарту из дома Господня… и сжег ее… и стер ее в прах, и бросил прах на кладбище общенародное;

И разрушил домы блудилищные, которые были при храме Господнем (уничтожение храмовой проституции. — Авт.),…

И вывел всех жрецов из городов Богославских, и осквернил высоты, на которых совершали курения жрецы…» (II Царей, XXIII1, 1 — 8).

Мы оборвали, чтобы не утомлять читателя, перечисление деяний Иосии на стихе 8, но оно продолжается в том же духе еще более десяти стихов.

Налицо яркое и подробное изложение уничтожения некоего «языческого» культа с поклонением «Ваалу» и «Астарте», с храмовой проституцией, с культом «высот» и дубрав. Но именно таким и было согласно сказанному выше доевангелическое христианство! Если же мы теперь вспомним, что именно в VII веке жил Марк Афинский, вероятный автор евангелия Марка, то все станет на свои места и император Гераклий предстанет перед нами как инициатор перехода от прежней веры к новой, евангелической (а пресловутая «Книга Завета Господня» окажется одним из ранних вариантов евангелий).

Следует полагать (мы к этому еще вернемся в следующем томе), что до VII века официальным языком Византии был не латинский язык, как это нам сообщают историки, а некий семитический язык близкий к языку Библии (если не сам этот язык). Начиная с VII века первенствующее значение приобретает греческий язык, а Гераклий первым из императоров принимает греческий титул базилевса (см. [30], стр. 52). Причина этого нам теперь ясна: греческий язык победил потому, что победил написанный на нем Новый Завет.

Реформа Гераклия не могла, конечно, пройти безболезненно. Вскоре после его смерти в империи начинается фактическая гражданская война, в результате которой власть переходит к Льву III (717—740 гг.), известному в истории под прозвищем Кумироборца.

Историки, снова слепо следуя за церковниками, преуменьшают религиозную деятельность Льва и его сына Константина Копронима (740—775 гг.), сводя ее к простому запрету икон, хотя и вынуждены отмечать, что это была (почему–то) «значительная реформа», вызвавшая «серьезную борьбу» (см. напр. [30], стр. 59). На самом же деле, их реформа являлась фактическим отказом от новшеств Гераклия и возвращением к прежнему порядку вещей, но в несколько иных формах, базирующихся на более последовательном монотеизме. Политически, она была вызвана желанием примириться и, быть может, вновь объединиться с мусульманами, только что отобравшими у Византии ее южные провинции.

Неудивительно поэтому, что «иконоборчество» вызвало в империи глубокий и длительный кризис, повлекший, в частности, первое разделение восточной и западной церквей. Борьба окончилась только в 867 г. поражением иконоборцев, т.е. победой евангелической идеологии. Окончательно эта победа была закреплена в XI веке, когда аналогичное преобразование было осуществлено в Риме (см. ниже, гл. 17, § 1).

 

Установление Пасхи

Об Иосии Библия также сообщает, что на восемнадцатый год своего правления он «восстановил» в Иерусалиме празднование Пасхи, которое не производилось «со времен судей и во все дни царей Богоборческих», т.е., по отождествлениям Морозова, с основания Римской Империи, а по фантастическим вычислениям ортодоксов — свыше восьмисот (!) лет.

Интересно, что по сообщениям историков Гераклий на восемнадцатый год своего правления отвоевывает у «персов» Иерусалим; (за что получает у них звание «первого крестоносца»), отмечая свою победу торжественным праздником.

Таким образом получается, что Пасху впервые установил Гераклий. Впрочем, по всем данным, этот праздник был известен и ранее. По–видимому, Гераклий лишь придал ему официальный характер и установил ритуал.

Быть может, даже им была установлена лишь та Пасха, которая теперь известна как «христианская» (хотя она и описана в Библии; см. II Паралип., XXXV) в противовес Пасхе «еврейской», которая является, на самом деле, Пасхой, праздновавшейся до реформ Гераклия. Не исключено, что именно этим и объясняется ссылка Библии на долговременный пропуск в праздновании Пасхи: Гераклий мог объявить лишь свою Пасху «настоящей Пасхой, отмечавшейся праотцами», а Пасхи, которые праздновались его предшественниками, квалифицировать как «ложные» и потому «места не имевшие».

Отметим, что Пасха упоминается в библейских книгах Исход и Числа по три раза, в книге Иисуса Навина два раза, в книгах Левит и Второзаконие по одному разу, а книге Судей ни разу. Столь же редка она и в книгах пророков (только три раза). Напротив, упоминания о Пасхе в евангелиях достаточно многочисленны (более десяти). В книгах Царств и Паралипоменон появляется только в связи с Иосией (см. [7], стр. 287, табл. XI).

Если считать, что ко времени Гераклия ветхозаветные книги уже в основном сложились (а это очень правдоподобно, потому что, как мы знаем, их язык начинает в это время терять свое первенствующее значение, вытесняясь греческим языком Нового Завета), эта статистика подкрепляет предположение об установлении Пасхи Гераклием.

 

Итоги главы