Критическое исследование хронологии древнего мира. Восток и средневековье. Том 3

Общепринятая лингвистическая теория утверждает, что после развала римской империи классический латинский язык регрессировал в т.н. «вульгарную латынь», на базе которой позже сформировались национальные романские языки. Соображения, изложенные в томе I, показывают, что исходный пункт этой теории ложен. Следовательно, ложна и вся теория. Оказывается, что и в самой латыни можно найти этому свидетельства. Цель этого пункта — обсудить этот вопрос и предложить новую теорию происхождения латинского и романских языков. Естественно, что начать мы должны с краткой сравнительной характеристики самих этих языков.

В первую очередь обращают на себя внимание фонетические различия между латинским и, скажем, итальянским языками. В итальянском языке есть звуки, отсутствующие в латинском; например, ч, дж, дз, ш, гортанное к и т.д. Появление этих звуков (зафиксированное очень рано) теоретически непонятно, поскольку «особенности произношения долее сохраняются, чем сам язык, когда он переходит в другой» (это слова основоположника сравнительного языковедения в России Бодуэн де Куртенэ (см.[3], стр.175)). Впрочем, на самом деле истинное произношение латинских слов неизвестно. На практике используются традиционные произношения, свои для каждой страны: «Современное чтение латинского текста подчиняется нормам произношения новых языков» ([135], стр. 15). Поэтому, строго говоря, придавать фонетическим различиям особое значение мы права не имеем.

Иначе дело обстоит с морфологическими различиями. В каждом языке морфология является одной из его прочнейших частей, менее всего подчиняющейся иноязычным влияниям. Сколько греческих слов вышло в современные нам европейские языки, и однако каждый народ склоняет и изменяет их по своей грамматике, а не по греческой!

Тем более удивительны глубокие морфологические различия между латинским и итальянским языками. В итальянском есть артикли, мужской и женский, определенный и неопределенный, а в латинском артиклей нет. Зато в итальянском нет латинского среднего рода. В латинском языке есть разветвленная система падежного склонения существительных, а в итальянском (так же, как, скажем, и во французском) падежи отсутствуют (и падежные отношения выражаются предлогами). Такого рода факты и дали, по–видимому, Марру основание считать, «что не латынь, а иберо–кельтские элементы лежат в основе романских языков и определили особенности их исторического развития» ([136], стр.15).

С другой стороны, формы местоимений и спряжения глаголов латинского и романских языков настолько сходны, что сторонники более традиционной «латинской» теории происхождения романских языков уверенно настаивают на «глубоком морфологическом единстве этих языков» ([136], стр.21).

Хотя сторонники этой теории и не сомневаются в происхождении романских языков от латыни, но проследить этапы этого процесса они не в состоянии, «поскольку мы лишены возможности пользоваться письменными памятниками, отражающими нам живую речь населения провинций в период самого формирования романских языков, и очень мало знаем о характере диалектов самого латинского языка» ([136], стр.166), из–за чего «по этому вопросу высказывались различные мнения» ([136], стр.71).

Трудности начинаются с самой исходной точки «латинской» теории. Лингвисты прошлых веков изучали лишь «классический латинский язык» Цицерона, Цезаря, Вергилия, Горация и др., тогда как уже лингвисты XIX века вывели, что отправной точкой развития романских языков была «вульгарная латынь». Современные ученые пошли еще дальше и истоком романских языков совершенно последовательно сочли живой разговорный язык римского народа, т.н. «народную латынь».

Однако по понятным причинам памятников «народной латыни» почти не осталось (так что, строго говоря, этот язык является измышлением теоретиков, основывающихся на аксиоме, что латинский язык был когда–то живым разговорным языком). Поэтому его приходится по крохам восстанавливать, извлекая «из источников отдельные частные факты, отражающие особенности народной латыни в области фонетики, морфологии, синтаксиса или лексики» ([136], стр.79). Однако при этом выявляются серьезные противоречия, ставящие в тупик исследователей.

Одно из этих противоречий известно как «проблема единства народной латыни». Коротко, суть этой проблемы сводится к тому, что хотя по всем соображениям (общим и специальным) в разговорном латинском языке должно наблюдаться значительное диалектическое разнообразие (ведь именно из диалектов, считается, выросли романские языки), в народно–латинских надписях и других памятниках наблюдается «известное единообразие». Само количество теорий, выдвинутых, чтобы объяснить это противоречие (см.[136], стр.75—78), показывает, что вполне убедительной среди них нет ни одной.