Кривая Империя. Книги 1-4

1. сожительство с Монсовой;

2. порча царя немецкими колдунами;

3. самозванство Петра: был-де он у царицы подгульным, стрелецким сыном;

4. рождение царя, наоборот, от немки и подкид его царице вместо некстати родившейся дочери;

5. отец царя — Лефорт;

6. И вообще, это — не Петр. Петра сгубили за бугром, а это — немецкий шпион. Вот как сгубили Петра. Был он в гостях у царицы Стекольного царства (от слова «Стекольна»[4], там крепко выпил, просто до обнажения. Эта баба заставила его плясать босиком в раскаленном тазике, — видать для большего экстаза, — потом беспамятного Петра долго держали в темнице, потом заковали в бочку, утыканную гвоздями, и бросили в море-окиян. Так что, наш царь теперь занимается любимым мореплаваньем или просыхает на необитаемом острове Буяне, а нами правит шведский черт. Эта версия была потом блестяще подтверждена и дополнена одним известным писателем.

7. И эти детские сказки — еще не предел мечтаний. Предел — вот он. Русский Царь Петр — вовсе не царь, почти не русский, и уж точно не Петр. Это — креститесь, православные! — сам Антихрист, о неизбежном пришествии которого так долго и настойчиво говорили большие люди в старой думе и всех церквях! Не верите? Смекните сами. Куда было являться Антихристу, как не в самый центр православия? Кого ему терзать, как не самых верующих и доверчивых? Когда ему шалить, как не в самые последние времена, то есть, сейчас? Ну что? Убедились?

8. Едва авторы этих версий были казнены, сосланы в Сибирь и т. п., как появились совсем уж адские измышления, что Петр — латыш, рожден от нечистой девицы, поэтому «головой запрометывает и запинается». Нам понятно, что латыш — хуже Антихриста, и это перебор, но народ наш верит всему.

Здесь мы начинаем чувствовать в нашей Имперской Теории некую недоговоренность. Провисает без научного ответа вопрос «Кому это беспощадное строительство нужно?». И сразу в повествование вплетается новый мотив, сначала тоненький, неявный, потом — мощный, громкоголосый — в тысячу, нет, — в миллион русских голосов, помноженных на тысячу русских лет и неподвластных оркестру нерусских скрипок. Вот этот мотив:

Люди русские:

профессиональные нищие и нищие крестьяне, нищие солдаты и вдовы солдатские, относительно нищие бояре и «дети боярские», нищие монахи и нищие писатели — авторы художественных домыслов, то есть, все россияне не хотят Империи, ленятся строить Империю, жадничают тратиться на Империю, не терпят имперского нового порядка и дисциплины, молятся, чтобы минула их эта Империя к богоматери, серафимам, херувимам, апостолам, ко всем святым, в Русской земле просиявшим, ныне, присно и во веки веков, аминь!

Вот оно что! Оказывается, зря мы тут фантазируем и разводим теории, ибо все потуги настоящей государственности нам чужды. Значит, ошибочка вышла в 862 году, когда мы захотели внешнего управления. Нам не управление нужно было, а свободное поедание лесных ягод вдали от технических прелестей и сантехнических гадостей…

Но делать нечего, приходится терпеть.

Но не терпелось. В середине 1705 года, когда мы оставили Петра на Украине, народ восстал в Астрахани. Туда набежало много обиженных, и был пущен слух о кончине настоящего царя. Бритый лик астраханского воеводы Ржевского, его развязное поведение, анекдоты и немецкая одежда наглядно доказывали истинность слухов.