Кривое зеркало. Как на нас влияют интернет, реалити-шоу и феминизм

И все же в целом «традиционная» свадьба (традиционная гетеросексуальная свадьба) остается одним из самых серьезных напоминаний о гендерном неравенстве в нашей жизни. По-прежнему существует значительный разрыв между культурным сценарием, по которому мужчина неохотно снисходит до женщины, мечтающей заполучить бриллиант, и реалиями брака, в которых жизнь мужчины часто становится лучше, а жизнь женщины – хуже. Женатые мужчины отмечают улучшение психического здоровья, они живут дольше одиноких. У замужних женщин отмечается ухудшение психического здоровья, и умирают они раньше одиноких. (Такая статистика не говорит о том, что брак – это своего рода гендерный приворот. Скорее речь идет о том, что, когда мужчина и женщина под эгидой традиции объединяют свои неоплачиваемые домашние обязательства, большая часть работы обычно ложится на женщину. Эта ситуация еще более усугубляется с появлением детей.) Считается, что после развода женщина начинает купаться в деньгах. В действительности же женщины, работавшие во время брака, обнаруживают, что после развода их доходы на 20 процентов снижаются, тогда как доходы мужчин значительно возрастают.

Гендерное неравенство настолько укоренилось в гетеросексуальном браке, что сохраняется даже несмотря на культурные перемены и личные намерения. В 2014 году ученые провели исследование выпускников Гарвардской школы бизнеса – людей, наделенных высокими амбициями и проявляющих высокую гибкость. Исследование показало, что более половины мужчин в возрасте от тридцати до шестидесяти считают, что их карьера гораздо важнее карьеры супруги. У 75 процентов этих мужчин жизнь сложилась в соответствии с ожиданиями. Но менее четверти женщин считали, что карьера супругов важнее их собственной. К сожалению, их ожидания оправдались лишь в 40 процентах случаев. Конечно, здесь играет роль и биология. Если в семье должны появиться дети, то их рождение и воспитание зависит от женщины. Но социальные условности и общественная политика порождают и другие навязанные проблемы. Исследование выпускников Гарвардской школы бизнеса показало, что чем моложе женщины (от двадцати до тридцати пяти), тем сильнее они ощущают на себе разрыв между результатом и желаниями.

У такого неравенства в браке есть предвестник, символ того, что от гетеросексуальной женщины до сих пор ожидают формального принятия идентичности мужа. В 1847 году Шарлотта Бронте опубликовала роман «Джен Эйр». Героиня ощущает некую неловкость, накануне свадьбы увидев карточки для багажа с надписью «миссис Рочестер». «Я так и не решилась прикрепить их к чемоданам и никому не поручила это сделать. Миссис Рочестер! Но ведь такой не существует в природе… Достаточно того, что в шкафу против моего туалетного столика принадлежащий ей наряд вытеснил мое черное ловудское платье и соломенную шляпу, – ибо я не могла назвать своим это венчальное серебристо-жемчужное платье… Я захлопнула шкаф, чтобы не видеть призрачной одежды». В 1938 году вышел роман Дафны дю Морье «Ребекка». Ребекка ощущает ту же отстраненность накануне свадьбы. «Миссис де Винтер. Я буду миссис де Винтер. Я представила свое имя и подпись на чеках и в письмах с приглашениями на ужин». Она повторяет имя, не связывая его с собой. «Миссис де Винтер. Я буду миссис де Винтер». Через несколько минут она понимает, что ест кислый апельсин. «Я почувствовала горечь и кислоту во рту. До сих пор я такого в апельсинах не замечала». Миссис Рочестер и миссис де Винтер оказываются почти фатально связанными с прежними проблемами своих мужей, которые от брака получили только пользу. Интересно, что Бронте и дю Морье восстанавливают в своих романах определенную справедливость, сжигая поместья мужей до основания.