Кризис

К: Мы можем передать ей?

З: Да.

К: Мы доставим его в «Уолдорф» на тридцать седьмой этаж, и мы проинструктировали нашего представителя – Вы планируете дать ответ?

З: Конечно. Я собирался ответить, хотят ли они остаться на нашей земле.

К: Я думаю, Вы обнаружите, что это не тот случай. Вы найдете достаточно ссылок на другие резолюции, и там будет сказано прямо противоположное. Я сделал все, что мог, и Вы увидите, что здесь мы сталкиваемся с колоссальным давлением конгресса, но мы делаем все, что в наших силах. Мы с Вами должны поддерживать контакт, потому что мы хотим двигаться в том направлении, которое Вы и я обсуждали. Ваше сегодняшнее заявление я прочитал, и оно очень конструктивное.

З: Спасибо.

К: Вы все время вели себя как подобает государственному деятелю.

З: Я на это надеюсь.

К: Мы сделаем все, что в наших силах.

З: Хорошо.

К: Мы с Вами должны разговаривать каждый день, пока все это продолжается.

МИНИСТР ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ ЭБАН – КИССИНДЖЕР

Понедельник, 8 октября 1973 года

14:40

К: Г-н министр иностранных дел, Генеральный секретарь сказал мне, что у него есть согласие египтян не выступать в Совете Безопасности, если Вы этого не сделаете.

Э: Я дал свое согласие.

К: Я думаю, это отлично сработает.

Э: Это хорошо работает в том, чего мы пытаемся достичь.

К: Это то, что произойдет в Совете Безопасности, если не произойдет ничего неожиданного. Скали выскажет нашу позицию, а затем встреча будет отложена.

Э: Я разговаривал с премьер-министром Австралии, и он тоже готов сотрудничать.

К: Единственными пунктами, которые будут рассматриваться Советом Безопасности, будут те, что мы станем формулировать в целом. Мы говорим, что это начали [именно] египтяне и сирийцы. Мы здесь не для того, чтобы оценивать степень вины. Наш принцип заключается в том, что правительства должны прекратить огонь, и много слов, которые заканчиваются чем-то типа: «правительства должны вернуться на исходные позиции». Я думаю, было бы полезно, если бы вы какое-то время не настаивали на этом, чтобы это не выглядело как сговор с Америкой.

Э: Думаю, да. Мы высказали свою принципиальную позицию. Я не думаю, что сегодня мы должны что-то говорить кому-нибудь или прессе.

К: Мы получаем распространенную здесь резолюцию конгресса.

Э: Я слышал об этом от посла.

К: Которая призывает именно к этому.

Э: Да.

К: Я не думаю, что Вам нужно повторять этот тезис снова. Мы не хотим давать египтянам повод легко заявлять о сговоре.

Э: Я хочу знать, когда молчание будет полезным.

К: Вы готовы к шестичасовому выступлению или молчанию?

Э: Верно. И Ваш совет – всегда одна из этих диаметрально противоположных вещей.

К: Я действительно склонен заходить слишком далеко. Вы совершенно правы.

Э: Я не буду говорить, пока не услышу от Вас обратное. Я буду там в порядке вежливости, но не буду просить слова.

ПОСОЛ ДОБРЫНИН – КИССИНДЖЕР

Понедельник, 8 октября 1973 года

15:00

К:…Я хочу сообщить Вам, что мы придерживаемся того, о чем я сказал Вам сегодня утром. Мы делаем заявление, в котором говорим, что не хотим оценивать степень вины, а также мы говорим о некоторых принципах урегулирования в весьма общем виде – что включает мысли, которые я Вам изложил, но так расплывчато изложил, что они существуют только для того, чтобы ссылаться на них позже. Если Ваш представитель сумеет сдержать себя, я думаю, мы сможем провести спокойное заседание. Я полагаю, что египтянин может не говорить, и мы призывали израильтян не выступать, если египтянин не выступит. Насколько я понимаю, египтянин сказал, что не станет выступать. Если мы успокоим этих двоих, у нас будет короткое заседание.

Д: Вы не будете предлагать резолюцию.

К: Нет. Мы делаем философское заявление. Только что переведено с немецкого[6].

Д: Хорошо.

К: Я рассчитываю, что Вы не придете с резолюцией.

Д: По всей моей информации, ее нет.

К: Насколько я понимаю, Малик [Яков Малик, представитель СССР в Организации Объединенных Наций] не является членом Центрального комитета и он не осмелится не подчиниться Вам.

Д: Определенно.

К: А теперь серьезно, я хотел бы узнать Ваши инструкции, [чтобы] избежать конфронтации с Маликом. Наше заявление сформулировано таким образом, что не должно вызвать никакой реакции даже у арабов. У нас есть только одно предложение, относящееся к [некоему] возврату на прежние позиции. Это не предложение, но поможет создать хорошую атмосферу. По нашему мнению, к завтрашнему вечеру ему будут очень рады Ваши друзья.

Д: К завтрашнему вечеру?

К: Или в среду.

Д: Вы имеете в виду прекращение огня.

К: Не знаю, захотят ли они прекращения огня, но военные будут в таком состоянии, что к завтрашнему вечеру не будут занимать много израильской территории. Тогда это не будет иметь никакого значения; мы можем отбросить этот пункт. Мы не вносим никакой резолюции. После этого выступления ничего делать не будем. Уверяю Вас, сегодня мы не станем предпринимать ничего другого. Сейчас не планируем вносить резолюцию.

Д: Вот в чем суть.