Кризис и Власть Том II. Люди Власти. Диалоги о великих сюзеренах и властных группировках

Напомним, что к этому времени Рокфеллер был не столько главой Chase, сколько публичным лицом всей группировки «мудрецов»[619]; явное нежелание Никсона идти на контакт могло быть воспринято только одним способом: как неконтролируемость этого человека. Да, он делает правильные и полезные вещи, такие как мир во Вьетнаме, разрядка и отмена золотого стандарта. Но что если ему взбредет в голову сделать и что-то вредное, а то и смертельно опасное для международного банкинга? Взять ту же заморозку зарплат и цен — в краткосрочной перспективе она оказалась очень кстати, но вот смириться с тем фактом, что (как и при Рузвельте) цены и зарплаты отныне будет определять не «рынок»[620], а созданный и контролируемый Никсоном Совет по стоимости жизни[621], было значительно сложнее.

Ристон… был одержим идеей «свободного рынка» во всех ее формах. Он ненавидел контроль цен и зарплат так же неистово, как и фиксированные валютные курсы. Находясь в Маниле, Филиппины, 28 октября 1971 года Ристон начал публичную критику никсоновского контроля над заработной платой и ценами, которая продолжалась до тех пор, пока контроль не был отменен в 1974 году[622] [Prins, 2014].

Банкиры, а значит, и крупный бизнес были заинтересованы в собственном управлении экономикой (через экономических советников, министров финансов, сенатские комиссии и прочие атрибуты «глубинного государства»), но никак не в единоличном командовании экономикой со стороны совершенно неконтролируемого президента. Возможно, именно проявленная Никсоном самостоятельность заставила крупный бизнес создать крупнейшую в истории США лоббистскую структуру — Business Roundtable[623].

Круглый стол бизнесменов был учрежден в октябре 1972 года, объявлен в середине ноября и начал формировать административную структуру в начале 1973 года, как раз ко второму сроку Никсона. Несколькими месяцами позже в Круглый стол вошла Мартовская группа, объединявшая 40 руководителей высшего звена и их представителей в Вашингтоне, специализировавшихся на лоббировании в Конгрессе и влиянии на электорат [Domhoff, 2015, р. 605].

Читатель. То есть бизнесмены все-таки создали антиниксоновскую Лигу?

Теоретик. Ничего подобного! Круглый стол занял скорее прониксоновскую позицию, на все лады расхваливая успехи Новой экономической политики и бомбардируя Белый дом разнообразными отчетами и меморандумами по ее дальнейшему улучшению. К 1972 году сопоставить результаты работы аполитичного (казалось бы) Совета по международным отношениям и политизированной Лиги свободы мог бы и любой школьник; как и на войне, в политике прямая атака является худшим способом ведения боевых действий. Рекомендации Круглого стола стали приниматься во внимание только начиная с 1975 года, и лишь со времен рейгановской администрации его позиция стала играть значимую роль при подготовке экономических законов.

Речь шла о другом: создание столь представительной организации означало курс на подготовку «банкирами» своей собственной экономической политики, не зависящей от настроений человека, сидящего в Белом доме. При наличии рабочего контакта с текущей администрацией, уже показавшей свою способность резко менять экономический курс, создание подобной организации было бы излишним. Таким образом, Никсон еще до своей победы 1972 года воспринимался уже не как договороспособный партнер, выполняющий свою — президентскую — часть работы, а как досадная помеха, устранение которой откроет путь настоящим экономическим реформам[624].

Читатель. У вас Никсон прямо, как Кеннеди — всех-всех объединил против себя!