Кризис среднего возраста

Отдернув штору, товарищ Шанцева вышла на балкон и закурила тончайшую сигарету «Salem» с ментолом. Пачка сигарет тоже была подарком Леона. Ласковый сентябрьский ветерок, подхвативший сладкий сигаретный дым, вознамерился растрепать ее замечательную «бабетту», а табачный дым защипал глаза. Софья отвернулась от прилипчивого парижского ветра, а затем и вовсе вернулась в комнату. Все-таки здорово, что ее поселили в этом старинном особняке, отдельно от основной делегации. Случай! Богатая пожилая семейная пара, покидавшая на время город и сочувствовавшая коммунистам, предложила поселить у себя кого-нибудь из выдающихся советских товарищей. Выбор пал на Софью Шанцеву: все-таки учительница и вдобавок директор школы. Так ей объяснили причину отдельного заселения. Причину, в которую она не могла поверить: в делегации были куда более заслуженные товарищи. Истинная причина выяснилась чуть позже. Под вечер ее неожиданно навестил несносный le camarade Петров, и все сразу стало ясно! Этот образчик советской морали и нравственности сделал нелепую попытку соблазнить ее. От него пахло вперемешку потом и дешевым одеколоном. Подобные типы были противны Софье. В ее представлении настоящий мужчина выглядел иначе. А это – так, слизняк какой-то, говорящий по-бабьи, фальцетом, мужичок-недоделок с вечно бегающими маленькими глазками! И в глазках его свинячьих она разглядела вначале подозрение, а затем и страх – испуг не досчитаться кого-нибудь из членов делегации. Париж ведь!

Уж если ты решил меня покорить, размышляла Софья, так купи цветы, купи французское шампанское! «Что ж ты тычешь мне в лицо бутылкой водки, купленной в Москве? – хотела бросить в свинячьи глазки Софья. – Не на ту напал, Казанова плаща и кинжала!»

Товарищ Шанцева за себя постоять умела. И кой-какой житейский опыт в таких делах у нее имелся. Она вспомнила, как бесстрашно урезонивала отпетых хулиганов, парней выше ее ростом, учеников 138-й. От одного только взгляда директрисы, от командного голоса эти бугаи обращались, точно по волшебству, из зубастых волков в покорных овечек.

Она решительно пресекла амурные попытки камрада Петрова:

– Петров, – заявила Софья, – вы чего добиваетесь? Я ведь могу и письмо написать в вашу организацию. О вашем недостойном поведении. Вы позорите высокий моральный облик советского человека. Руки уберите и идите проспитесь!

Однако сладить с подростками и одолеть офицера КГБ – задачи разного порядка. Пронзительным фальцетом несостоявшийся любовник возопил:

– Ты что несешь, курица ощипанная?! Да как ты смеешь, девчонка сопливая! И это вместо благодарности? Это я, я поселил тебя отдельно от всей делегации! Это благодаря мне ты жируешь в шикарном парижском особняке! И ты мне угрожаешь? Ты рассуждаешь о морали? Ты? – Кагэбэшник ухмыльнулся. – Смотри, Шанцева, у меня не забалуешь. Мне донесли уже, что ты собираешься охмурить французишку из «Юманите»!

«Переводчик доложил», – механически отметила она.

– Смотри, красавица, – продолжал Петров, – как бы твоему мужу кто-нибудь не капнул! Жена, мол, проститутка, примчалась в Париж и тут же связалась с иностранцем… Могу ведь и анонимочку организовать, направить куда следует! Мало не покажется!

– Так, – сказала твердо Софья, – это уже нарушение всех мыслимых правил приличия! – С этими словами учительница открыла дверь гостиной, а затем вытолкала наглеца на лестницу. – Выход сами найдете или вас проводить, товарищ Петров?

Петров хмыкнул и поднял руки. Похоже, уловил, что зашел слишком далеко. Ход его мыслей был прост. Не дай бог, училка сама настрочит кляузу в родной КГБ. Что тогда будет? Ей могут поверить. Прошлое у нее чистое. Она образцовый директор школы. Ему влепят «строгач», а вдобавок перестанут пускать за кордон. И все из-за этой смазливой мерзавки! И тогда его маленький бизнес с сигаретами, шариковыми ручками с голыми красотками, со жвачкой и пластинками накроется медным тазом. А ведь на его место в комитете желающих хоть отбавляй! Все горят желанием сопровождать делегации в капстраны! Его поспешат задвинуть, затолкать в самый дальний угол. Пикнуть не успеет – зашлют в какую-нибудь Болгарию или Румынию! А там не пофарцуешь – не помидоры же с перцами на коммунистическую Родину везти, елки-моталки!

6

В спальне Софья снова полюбовалась собственным зеркальным отражением. Сменить прическу, распустить волосы, чуть завить – и вот вам вылитая Мишель Мерсье, актриса, сыгравшая в авантюрной комедии «Анжелика – маркиза ангелов». Софья мечтательно потянулась и, высоко держа голову, отправилась в туалетную комнату. Завтра надо встать пораньше, подкраситься, напудриться: предстоит экскурсия по Парижу!

Молодая женщина долго не могла заснуть. Все казалось ей, что Леон где-то рядом, даже простыни пахли Леоном.

«Так-так, милочка… – говорила себе Софья. – Ты что же, влюбилась в этого француза? Как там сказал товарищ Петров? Ты ведь замужняя женщина, член КПСС – и втюрилась в иностранного журналиста? Ты в своем уме, дурочка?»