Кроатоан

Кармела качает головой. Энрике как будто размышляет, можно ли ей верить.

– Если этот говнюк снова что-то выкинет, дай мне знать.

Кармела кивает. Помимо очевидной тревоги за ее спокойствие – уж не ревнует ли Энрике к Борхе? Кармеле кажется, что ревнует, и ей это приятно.

По телевизору показывают журналистку в голубой куртке: она, видимо, ведет репортаж из кемпинга. За ее спиной проходят люди в форме. Официанты поднимают головы: это свежая новость. Кармела и Энрике тоже смотрят на экран. Звука нет, так что информации поступает не много. Кармела читает бегущую строку: «Предполагают коллективное самоубийство четырех членов одной семьи в Мадридской сьерре». Официант, стоящий возле аквариума с пультом в руках, включает звук.

– …только один несовершеннолетний, – сообщает девушка в голубой куртке.

Кадры из кемпинга. Палатки и автофургоны. Камера движется вслед за полицейскими, журналистка продолжает вещать:

– Мальчик бродил в одиночку, его обнаружили туристы: в Мадридской сьерре в окрестностях Ферруэлы разбито много лагерей. Тела остальных членов семьи Химено – родителей, девочки двенадцати лет и младшей дочери…

Теперь показывают, как мужчина в темном костюме и коричневом галстуке неуклюже шагает по траве, как будто ему привычнее покрытые линолеумом коридоры. За ним следуют люди в полицейской форме. Бредущий на мгновение поворачивается к оператору, и Кармела успевает разглядеть лицо: встревоженный мужчина средних лет, вытаращенные глаза, редкие светлые волосы, страдальчески вздернутые брови. Бедняга как будто вопрошает, зачем такому, как он, весь этот ужас. А камера быстро возвращается к журналистке.

– Тайна следствия не разглашается. Прямо сейчас в Ферруэле работают следователи и эксперты. Рассматриваются самые разные версии…

– Ставлю месячную зарплату, что всему виной pater familias[3]. – Энрике с усмешкой отворачивается от экрана. Еще один уволенный с работы впал в депрессию и сошел с ума, перестрелял своих близких и покончил с собой. В Испании мужчины, которых окунули в дерьмо, часто тащат за собой жен и детей. А несчастный паренек, наверно, чудом ускользнул.

– Ладно.

– Что ладно?

– Давай поужинаем в пятницу.

Мужчина и женщина смотрят друг на друга, Кармела тихо кладет вилку на край тарелки. А потом они начинают смеяться – сначала он, следом и она.

– Как лихо ты меняешь тему… – веселится Энрике. – Ты всегда была такой, это уж точно. С тех пор, как пошла на зоологию, а я руководил твоей практикой. О тебе тогда говорили: такая молчаливая, застенчивая девушка – и такая красивая… Какие только мысли роятся в этой головке?

Кармела улыбается. Энрике выглядит очень довольным.

– Хорошо, но за этот обед плачу я.

– Ни в коем случае. Сеньорита, вас пригласил Центр экосистем. Нам потребовалось ваше присутствие, а в обмен вы, по крайней мере, получаете стандартный офисный обед. – Энрике встает после того, как встает она, Кармела набрасывает на плечо свою сумку.

Они идут к выходу, чтобы расплатиться. Официант возле аквариума кормит рыбок, просеивая над поверхностью воды цветной порошок; он говорит клиентам «До свидания». Рыбки не слишком заинтересованы кормежкой: они собрались вместе в углу аквариума и обмахиваются прозрачными веерами-плавничками.

В телевизоре показывают бесконечную процессию продолговатых объектов, плывущих по водам Ганга.

Это трупы.

4. Звонок

Мужчину в темном костюме и коричневом галстуке, с немым вопросом в глазах «зачем такому, как я, весь этот ужас», зовут Хоакин Ларедо.

Автомобиль без номеров только что доставил его из Ферруэлы на улицу Филиппин, где располагается независимая радиостанция «Твоя музыка FM». Машина заезжает на тротуар, окруженный полицейскими, здесь же стоят кареты «скорой помощи», и микроавтобус СГО[4]. За ними видны лица простых налогоплательщиков, алчных до чужих трагедий. «Приятного аппетита», – думает Ларедо.

– Кто там наверху? – Спрашивает он у полицейского, стоящего в дверях.

– Теоретически, никого. Жителей эвакуировали. А кто сейчас на станции, мы не знаем.

Навстречу Ларедо выходят пять человек, они не похожи на полицейских. Четверо мужчин и женщина, все молодые, с рельефной мускулатурой (включая и женщину). Одеты они как штатские, решившие отправиться на сафари в джунгли: ремни, портупеи, высокие ботинки – всё цвета хаки, но не повторяет никакую конкретную униформу. За спиной – рюкзаки. По знаку Ларедо они проходят в здание. Останавливаются в пустом тихом подъезде перед рядом почтовых ящиков.