Читаем Крохи: Будущее Украины полностью

Народ является следствием не мифической «национальной идентичности», как думают американцы под влиянием своих дегенератов, а общей для каждого человека рефлексной деятельности, куда входит и обмен информацией на том или ином языке (с точки зрения физиологии, обмен информацией на том или ином языке — это просто система языковых рефлексов и рефлексных реакций на то или иное раздражение). Для выработки же нового рефлексного ряда мало обучения ему в школе и промывки мозгов народных нанятыми дегенератами, так как в основе жизнедеятельности народа лежат безусловные рефлексы, т.е. почему-то врожденные, существующие независимо от нас и наших знаний о них. Поэтому патологический тип, желающий построить новую народную «идентичность», просто разрушает существующую рефлексную систему, стереотип поведения, т.е. те или иные типовые реакции людей на раздражение среды. Разрушение выражается в том, что безусловному рефлексу (безотчетной реакции) противопоставляется условный (выработанная реакция, интеллектуальная), происходит конфликт чувства и разума, и человек теряет всякую ориентацию в действительности, становится апатичен к происходящему, что мы и наблюдаем ныне на Украине. Например, украинское правительство в порыве истерической демократичности рассылает украинским промышленным предприятиям письма с просьбой указать свои предпочтения и трудности для вступления в Европейский союз или российский Таможенный союз, но ответов не получает: люди дезориентированы и просто не могут реагировать, реакция их противоречива, амбивалентна, двойственна… Да, есть избранные, единицы, которые отдают себе отчет в своих действиях и правильно понимают происходящее, но таковых немного. Это немногочисленные люди из украинской интеллектуальной элиты, не поддавшиеся на пропаганду, образование и, соответственно, мировоззрение получившие еще в СССР. Этих-то не поколебать, но следующего национального украинского поколения уже просто не существует…

Формирование «новой украинской идентичности» является денационализацией, дегенеративным разрушением народа, руководимым извне, из США,— дегенеративным, поскольку нормальным психически людям навязываются дегенеративные ценности, от «национальной идентичности» до половых извращений, которые ныне являются «цивилизационным стандартом» в Европе. Да-да, уже и туалеты общие делают для соблюдения равенства полов, а студентов и студенток в Германии вскоре будут именовать исключительно в женском роде — студентками… Не верится, да?

Украинский народ последние четверть века не находит духовных сил противодействовать своему распаду, насаждаемому извне, и потому окончательный его распад — это вопрос времени. Речь, подчеркну, идет не о распаде государства, а о дегенеративном распаде именно народа — прекращении его национального бытия. Да, искусственно поддержать его бытие возможно, но Европа и США на это не способны в силу своих некорректируемых античеловеческих рефлексов, а нам это не нужно — не нужны нам украинцы, которых легко можно подбить за деньги на дегенеративную ненависть к русским.

Никакой гражданской войны на Украине не будет. Украинский народ стерпит любое издевательство своей элиты над собой, как терпел до сих пор: ему это безразлично, он дезориентирован в действительности, а оставшееся время его существования будет определяться возможностью и желанием украинской элиты существовать независимо. Поскольку же ни возможности такой, ни желания просто нет…

Да, в рабстве у Брюсселя украинцы могли бы существовать сколь угодно долго — если с этой реанимацией согласятся в Москве. Если же нет, то украинцы просто прекратят свое существование как на государственном уровне, так и на этническом, причем определят судьбу народа, вернее всего, те украинцы, которые считают себя русскими. Это просто неизбежность этногенеза, которую не отвратит ни «идентичность», ни любой иной дегенеративный вымысел. Нынешняя Украина — это уже просто территория с денационализированным населением, которая может быть включена в состав любого народа. Поскольку же Европа Украину не переварит, да и не захочет связываться — кормить, то судьба Украины предопределена.

Увы, Украина под влиянием своих «националистов» совершила самоубийство. Нам же остается только пожать неизбежные его плоды. И это не удача, а очередной камень на шею, каковым Украина для России была всегда. Сколько, черт побери, русских сил было потрачено на Украину, чтобы нынешние украинские дегенераты могли беспрепятственно проклинать Россию за это? Нужно ли продолжать безумие? Кому это нужно? Украинцам? Нет, украинцам это не нужно, а русским — тем более.

Автор: Дмитрий Добров

Отправить по электронной почтеНаписать об этом в блогеОпубликовать в TwitterОпубликовать в Facebook

Ярлыки: Украина

Оценка:

Комментариев нет:

Отправить комментарий


Предыдущее Главная страница

Подписаться на: Комментарии к сообщению (Atom)


Поиск по этому блогу

Загрузка...

Ярлыки

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мохнатый бог
Мохнатый бог

Книга «Мохнатый бог» посвящена зверю, который не меньше, чем двуглавый орёл, может претендовать на право помещаться на гербе России, — бурому медведю. Во всём мире наша страна ассоциируется именно с медведем, будь то карикатуры, аллегорические образы или кодовые названия. Медведь для России значит больше, чем для «старой доброй Англии» плющ или дуб, для Испании — вепрь, и вообще любой другой геральдический образ Европы.Автор книги — Михаил Кречмар, кандидат биологических наук, исследователь и путешественник, член Международной ассоциации по изучению и охране медведей — изучал бурых медведей более 20 лет — на Колыме, Чукотке, Аляске и в Уссурийском крае. Но науки в этой книге нет — или почти нет. А есть своеобразная «медвежья энциклопедия», в которой живым литературным языком рассказано, кто такие бурые медведи, где они живут, сколько медведей в мире, как убивают их люди и как медведи убивают людей.А также — какое место занимали медведи в истории России и мира, как и почему вера в Медведя стала первым культом первобытного человечества, почему сказки с медведями так популярны у народов мира и можно ли убить медведя из пистолета… И в каждом из этих разделов автор находит для читателя нечто не известное прежде широкой публике.Есть здесь и глава, посвящённая печально известной практике охоты на медведя с вертолёта, — и здесь для читателя выясняется очень много неизвестного, касающегося «игр» власть имущих.Но все эти забавные, поучительные или просто любопытные истории при чтении превращаются в одну — историю взаимоотношений Человека Разумного и Бурого Медведя.Для широкого крута читателей.

Михаил Арсеньевич Кречмар

Приключения / Публицистика / Природа и животные / Прочая научная литература / Образование и наука
100 знаменитых загадок истории
100 знаменитых загадок истории

Многовековая история человечества хранит множество загадок. Эта книга поможет читателю приоткрыть завесу над тайнами исторических событий и явлений различных эпох – от древнейших до наших дней, расскажет о судьбах многих легендарных личностей прошлого: царицы Савской и короля Макбета, Жанны д'Арк и Александра I, Екатерины Медичи и Наполеона, Ивана Грозного и Шекспира.Здесь вы найдете новые интересные версии о гибели Атлантиды и Всемирном потопе, призрачном золоте Эльдорадо и тайне Туринской плащаницы, двойниках Анастасии и Сталина, злой силе Распутина и Катынской трагедии, сыновьях Гитлера и обстоятельствах гибели «Курска», подлинных событиях 11 сентября 2001 года и о многом другом.Перевернув последнюю страницу книги, вы еще раз убедитесь в правоте слов английского историка и политика XIX века Томаса Маклея: «Кто хорошо осведомлен о прошлом, никогда не станет отчаиваться по поводу настоящего».

Илья Яковлевич Вагман , Инга Юрьевна Романенко , Мария Александровна Панкова , Ольга Александровна Кузьменко

Фантастика / Публицистика / Энциклопедии / Альтернативная история / Словари и Энциклопедии
Сталин. Битва за хлеб
Сталин. Битва за хлеб

Елена Прудникова представляет вторую часть книги «Технология невозможного» — «Сталин. Битва за хлеб». По оценке автора, это самая сложная из когда-либо написанных ею книг.Россия входила в XX век отсталой аграрной страной, сельское хозяйство которой застыло на уровне феодализма. Три четверти населения Российской империи проживало в деревнях, из них большая часть даже впроголодь не могла прокормить себя. Предпринятая в начале века попытка аграрной реформы уперлась в необходимость заплатить страшную цену за прогресс — речь шла о десятках миллионов жизней. Но крестьяне не желали умирать.Пришедшие к власти большевики пытались поддержать аграрный сектор, но это было технически невозможно. Советская Россия катилась к полному экономическому коллапсу. И тогда правительство в очередной раз совершило невозможное, объявив всеобщую коллективизацию…Как она проходила? Чем пришлось пожертвовать Сталину для достижения поставленных задач? Кто и как противился коллективизации? Чем отличался «белый» террор от «красного»? Впервые — не поверхностно-эмоциональная отповедь сталинскому режиму, а детальное исследование проблемы и анализ архивных источников.* * *Книга содержит много таблиц, для просмотра рекомендуется использовать читалки, поддерживающие отображение таблиц: CoolReader 2 и 3, ALReader.

Елена Анатольевна Прудникова

Образование и наука / Документальное / Публицистика / История
Опровержение
Опровержение

Почему сочинения Владимира Мединского издаются огромными тиражами и рекламируются с невиданным размахом? За что его прозвали «соловьем путинского агитпропа», «кремлевским Геббельсом» и «Виктором Суворовым наоборот»? Объясняется ли успех его трилогии «Мифы о России» и бестселлера «Война. Мифы СССР» талантом автора — или административным ресурсом «партии власти»?Справедливы ли обвинения в незнании истории и передергивании фактов, беззастенчивых манипуляциях, «шулерстве» и «промывании мозгов»? Оспаривая методы Мединского, эта книга не просто ловит автора на многочисленных ошибках и подтасовках, но на примере его сочинений показывает, во что вырождаются благие намерения, как история подменяется пропагандой, а патриотизм — «расшибанием лба» из общеизвестной пословицы.

Андрей Михайлович Буровский , Андрей Раев , Вадим Викторович Долгов , Коллектив авторов , Сергей Кремлёв , Юрий Аркадьевич Нерсесов , Юрий Нерсесов

Публицистика / Документальное