Крокодиловы слезы (Алекс Райдер, #8)

Алекс встал. Перекидывая ногу через борт, он притворился, что споткнулся. Его рука метнулась вперед, опуская рычаг вниз. Сразу же он услышал шипение — и буквально через секунду из труб брызнула серая слизистая жидкость. Маккейн был захвачен врасплох. На мгновение он был ослеплен, оказавшись в центре душа, грибное варево выплеснулось ему на голову и попало в глаза.

Маккейн выстрелил из пистолета — но промахнулся. После того, как Алекс нажал на рычаг, он бросился в другую сторону, перевалившись через дальний борт самолета и упав на траву внизу. Он услышал, как пуля врезалась в фюзеляж в нескольких дюймах от его головы. В то же время он ударился о землю и закричал, белая вспышка вспыхнула у него перед глазами. Он неудачно приземлился, подвернув лодыжку. Что еще хуже, в баках было всего несколько отбросов. Алекс едва успел подняться на ноги и заковылять прочь, как ливень прекратился, и Маккейн, ругаясь и вытирая глаза, последовал за ним.

Алекс едва мог делать больше, чем ковылять. Его нога не выдержала его полного веса. Каждый шаг был агонией, которая простреливала его ногу и доходила до шеи. Он знал, что не сможет идти намного дальше, и в любом случае, идти было некуда. Позади него простирались трава и посадочная полоса, плоская и пустая. Периметр был огорожен открытыми воротами, ведущими на окраину города, но это было слишком далеко. Он никогда не достигнет этого. Маккейн, казалось, двигался не быстро, но, как фигура в кошмарном сне, он приближался с каждым шагом.

Алекс подошел к ряду бочек, сложенных на траве прямо у асфальта, на каждой из которых была надпись TOTAL ESSENCE PLOMBÉE. Этилированное топливо. Почему это было написано по-французски? Маккейн выстрелил пять раз. Ближайшая бочка задрожала, и топливо начало выплескиваться, разбрызгиваясь в пяти направлениях. Алекс нырнул в укрытие за ним. Его лодыжку обожгло болью. Он задавался вопросом, сможет ли он снова встать.

Маккейн остановился примерно в десяти шагах, как будто это была игра, и у него было все время в мире. Он небрежно достал новую обойму и перезарядил пистолет. Тем временем топливо продолжало вытекать.

“Ты не можешь спрятаться от меня, дитя”, - крикнул Маккейн. “Месть моя. Я воздам, говорит Господь.’ Это двенадцатая глава послания к Римлянам. Мстительный бог ... Разве это не чудесно? И вот, наконец, пришло время моей мести. Дай мне увидеть тебя ”.

Алекс протестировал один из барабанов. Он был полон горючего и слишком тяжел для перемещения. Но барабан, который проколол Маккейн, быстро пустел. Лежа на спине, он уперся в нее обеими ногами и толкнул изо всех сил. Он опрокинулся. Теперь Алекс был разоблачен. Между ним и пистолетом Маккейна ничего не было. Он встал на колени, оперся на барабан, затем покатил его по асфальту к Маккейну.

Маккейн улыбнулся. Он вышел вперед и поставил одну ногу на барабан, остановив его движение. Он хорошо видел Алекса, и с такого расстояния он не мог промахнуться. Алекс все еще стоял на коленях на земле. Это было именно то, чего он хотел.

“Это лучшее, что ты можешь сделать? Послать барабан, чтобы он переехал меня? Ты ребенок, не так ли? Это не игра, Алекс. Ты знаешь, сколько лет я потратил на планирование этой операции?” Спросил Маккейн. Его голос был слышен на небольшом расстоянии. Он наклонился вперед, одна нога все еще стояла на барабане, локоть покоился на бедре. “Ты хоть представляешь, что это значило для меня? Все, чего я хотел, это мое законное место в мире. Деньги - это власть, и я собирался получить больше, чем ты можешь себе представить.

“И теперь ты заплатишь. Я собираюсь застрелить тебя сейчас. Не один, а несколько раз. А потом я собираюсь уйти ”. Он поднял пистолет. “Прощай, Алекс. Ты отправляешься в медленное путешествие в ад ”.

“Дай мне знать, на что это похоже”, - сказал Алекс.

Взорвался топливный бак. За несколько секунд до того, как он запустил его, Алекс прикрепил черную гелевую ручку, которую дал ему Смитерс, к металлической поверхности. Он активировал его с помощью тридцатисекундного предохранителя. И это сработало. Только что Маккейн целился, а в следующий момент он исчез в столбе пламени, взметнувшемся в небо. Это действительно было похоже на суд с небес. У него даже не было времени закричать.

Алекс уже выкручивался, пытаясь увеличить расстояние между собой и адом, насколько мог. Он был слишком близко. С неба дождем падали горящие капли авиационного топлива. Он почувствовал, как они попали на его плечи и спину, и с ужасом понял, что он в огне. Но траву недавно полили. Под его руками было прохладно и влажно. Алекс переворачивался снова и снова. Его кожа горела. Боль была ужасающей. Но, прокрутив полдюжины раз, он потушил пламя.

Он оглянулся на асфальт. Обугленная, неузнаваемая фигура, которая когда-то была преподобным Десмондом Маккейном, стояла на коленях. Одна последняя молитва. Серебряная серьга исчезла. От него осталось не так уж много.