Крокодиловы слезы (Алекс Райдер, #8)

По оценкам, в течение часа после взрыва погибло не менее ста человек. Конечно, были жертвы на самой электростанции Джовада, но гораздо больше людей погибло в безумной попытке выбраться из Ченнаи. На следующее утро заголовки газет называли это “ЯДЕРНЫМ КОШМАРОМ” — заглавными буквами, конечно. Индийские власти были непреклонны в том, что облако пара содержало бы только низкоуровневую радиацию и что не было причин для паники, но было столько же экспертов, которые не согласились.

Двадцать четыре часа спустя был сделан призыв помочь жителям Ченнаи. Поступали сообщения о новых жертвах. Дома и магазины были разграблены. На улицах все еще продолжались беспорядки, и для восстановления порядка была вызвана армия. Больницы были полны отчаявшихся людей. Одна британская благотворительная организация — она называла себя First Aid — выступила с всеобъемлющим планом распределения продуктов питания, одеял и, что самое важное, таблеток йодата калия для каждого из восьми миллионов жителей Ченнаи, чтобы противостоять возможной лучевой болезни.

Как всегда, люди со всего мира были неистощимы в своей щедрости, и к концу недели First Aid собрала более двух миллионов долларов.

Конечно, если бы катастрофа была еще больше, они собрали бы гораздо, гораздо больше.

2

ОТРАЖЕНИЯ В ЗЕРКАЛЕ

АЛЕКС РАЙДЕР бросил последний взгляд в зеркало, затем остановился и посмотрел во второй раз. Это было странно, но он задавался вопросом, узнал ли он мальчика, который оглядывался назад. У нее были тонкие губы, слегка точеный нос и подбородок, светло-каштановые волосы, свисающие двумя прядями над очень темно-карими глазами. Он поднял руку, и его отражение послушно сделало то же самое. Но было что-то другое в этом другом Алексе Райдере. Это был не совсем он.

Конечно, одежда, в которую он был одет, не помогла. Через несколько минут он должен был отправиться на вечеринку в канун Нового года, которая проходила в замке на берегу озера Аркайг в Высокогорье Шотландии — и приглашение было недвусмысленным. Платье: черный галстук. Алекс неохотно вышел и взял напрокат весь костюм ... смокинг, черные брюки и белую рубашку с воротником-крылышком, который был слишком тесным и сдавливал шею. Единственное, что он отказался сделать, это надеть начищенные кожаные туфли, которые, по настоянию владельца магазина, дополнят наряд. Подошли бы черные кроссовки. Как все это заставило его выглядеть? он задумался, в десятый раз поправляя галстук-бабочку. Молодой Джеймс Бонд. Он ненавидел сравнение, но не мог его избежать.

Дело было не только в одежде. Продолжая осмотр, Алекс вынужден был признать, что за последний год произошло так много событий, что он почти потерял представление о том, кем — и чем — он был. Стоя перед зеркалом, он чувствовал себя так, словно только что сошел с карусели, в которую превратилась его жизнь. Он мог быть неподвижен, но мир вокруг него вращался.

Всего два месяца назад он был в Австралии ... не в отпуске, не в гостях у родственников, но, что невероятно, работал на австралийскую секретную разведывательную службу под видом афганского беженца. Его послали внедриться в банду контрабандистов людей, известную как змеиная голова, но его миссия завела его гораздо дальше этого, противопоставив майору Уинстону Ю и потенциальному разрушению огромной бомбы, заложенной глубоко под линией разлома в земной коре. Это также привело его лицом к лицу со своим крестным отцом, человеком, которого он знал только как Эша. Думая о нем сейчас, Алекс увидела какую-то искру в его глазах. Был ли это гнев? Горе? Алекс никогда не знал своих родителей, и он думал, что Эш каким-то образом сможет объяснить, откуда он, разобраться в его прошлом. Но его крестный не сделал ничего подобного, и их встреча привела только к предательству и смерти.

И это было действительно так, не так ли? Это было то, что мальчик в зеркале пытался сказать ему. Ему было всего четырнадцать лет, но последний год — год, окончание которого они собирались отпраздновать, — почти уничтожил его. Если он закрывал глаза, он все еще мог чувствовать, как трость майора Ю врезается ему в голову сбоку, сокрушительный вес воды под водопадом Бора, наказание, которое он получил на ринге тайского бокса в Бангкоке. И это были лишь самые последние травмы в череде. Сколько раз его били кулаками, ногами, били, нокаутировали? И выстрел. Его раны, возможно, и зажили, но ему все равно будут напоминать о них каждый раз, когда он будет раздеваться перед сном. Шрам, оставленный пулей 22-го калибра, выпущенной ему в грудь снайпером на крыше на Ливерпуль-стрит, всегда будет с ним. Вместе с воспоминаниями о боли. Говорят, это тоже никогда не покидает тебя.

Изменило ли это его? Конечно, так и было. Никто не мог пройти через то, что у него было, и остаться прежним. И все же. . .