Кролик в лабиринте

– Старик, ты как? Я начал переживать. Хотя по нашему времени прошло три минуты… Что ты видел?

– Если это не сон…

Больше Давид не мог ничего произнести. Он вспомнил Наташу, ее запах и вес ее тела. Странных мужиков в париках, роскошные интерьеры и свет камина. Давид глубоко вдохнул воздух…

– Здесь лучше. Но там такое происходит! Они как живые. Они на самом деле собираются убить императора. Пока, правда, речь идет об отстранении. Но мы-то знаем, чем это закончится. Что делать?

Виктор пожал плечами.

– Тебе виднее… Они его уже убили вообще-то.

– Я поехал домой. Мне надо подумать. И я до сих пор не посмотрел твои алгоритмы. Я хочу понять, как это работает. И что с этим делать… Надо почитать что-то и принять решение…

– Старик, ну ты вообще понимаешь, что это открытие века? Нет, это открытие всей истории человечества! Надо что-то делать. Но что? Надо совершенствовать. Но как взять на себя ответственность? Это очень сильное ощущение – знать, что мы можем манипулировать пространством и временем!!!

– Никому, слышишь? Никому ни слова. Давай все обдумаем. Может, еще поэкспериментируем. А там, на холодную голову, будем принимать решения. Скажи, ты говорил об этом с кем-нибудь?

– С кем? Ты – мой единственный друг. И только ты можешь это понять…

Давид начал активный поиск любой достоверной информации о Павле Петровиче и людях, его окружавших. Все источники были очень противоречивы и заполнены устоявшейся ложью. Чтобы составить объективное представление о деятельности императора он решил в основном анализировать решения и указы самого Павла, читал письма и воспоминания современников, друзей и врагов. Также Давид пытался понять, кто кем был на собрании заговорщиков. Как будто ловил отблески света далекой свечи. Понятно, что он полагался на стариков Яндекса и Гугла, импровизируя с запросами. И нигде не нашел упоминаний о Наташе. Да и с какой стати? Еще одно тело, возможно из сотен, в постели последнего любовника императрицы. Давида искренне удивили неприличные письма Екатерины к Потемкину, бойфренду в отставке, с описанием достоинств нового любовника, Платона Зубова. «Да-а-а, высокие отношения! Как эта женщина, так много думавшая о сексе, могла управлять империей?…»

И вот к чему он пришел: фактически Екатерина была узурпатором, поэтому – очень зависимой от олигархии фигурой. Заигрывание с просветителями и масонами наводнило страну шпионами и агентами влияния, ведущими тайную борьбу с русской монархией. Павел занял свой престол законно и никому не был должен. Но, к сожалению, не нашел достойных соратников или терял их в результате дворцовых интриг. Сам приближал к себе врагов и предателей. Долгие годы мать изо всех сил старалась держать его подальше от двора и политической деятельности. И Павел с этим смирился. После сорока лет как-то поздновато знакомиться с реальностью. По сути Павел Петрович был неискушенным в интригах идеалистом, который провел большую часть жизни в уединении, среди книг, рыцарских историй и фантазий об идеальном государстве. Доверчивость Павла была естественным следствием его личного благородства. Но жизненная стезя наследника, а потом облеченного почти безграничной властью императора огромной страны, полна опасностей. Сам того не желая, Павел практически всю жизнь был в центре сплетен, заговоров, зависти и ненависти. Любовники матери, развращенная аристократия и, наконец, агенты иностранных спецслужб сначала сражались за влияние на него, а потом просто принесли в жертву своим корыстным интересам.

Решения Павла по различным областям устройства государства безусловно были передовыми для России того времени: реформы в армии, ограничение привилегий дворянства, в том числе обязательность службы, фактическое снижение давления на крестьянство и борьба с влиянием французской революции за сохранение европейских монархий. Начала наполняться разоренная Екатериной казна. На самом деле всего за четыре года Павел практически реформировал империю и заложил основы будущего развития. Он пытался мягко повернуть страну с пагубного для нее так называемого европейского пути развития, навязанного Петром и ведущего к падению монархии, на собственный, русский. Давид согласился со Шпенглером, написавшим, что прозападный поворот для России был большой ошибкой и практически уничтожил самобытность русской цивилизации как европейской альтернативы. Русская нация фактически потеряла свою цивилизационную идентичность. Короткое правление Павла стало узловым моментом в истории страны. И Россия действительно могла получить другое будущее, если бы этому не помешала кровавая ночь с 11 на 12 марта 1801 года. «Всякое дерево доброе приносит и плоды добрые, а худое дерево приносит и плоды худые»