Кролиководство

Идея для сюжета: плоды трудов

(не более 300 слов)

Было лето, вечер, и в холодильнике лежала спелая мускусная дыня. Я лежала, распластавшись, на диване; кажется, я смотрела телевизор, потому что чувствовала себя слишком усталой, чтобы держать перед собой открытую книгу, — как будто в моих венах текла не кровь, а свинец. Слишком усталой без всякой на то причины, кроме связанной с временем года праздности. Диван был хоть уже и потертым, но еще не изорванным в клочья, потому что наша тогдашняя кошка Анджела, наш ангелочек, пользовалась когтеточкой, в отличие от нашего нынешнего кота Джеффри, который звезд с неба не хватает и вместо когтеточки пользуется диваном, отчего тот превратился в руины. Почему Джеффри считает необходимым точить когти, я понять не могу. Он совершенно ими не пользуется; впрочем, сейчас я понимаю, что и Анджеле когти были абсолютно не нужны.

Поскольку я не могла настолько собраться с силами, чтобы заставить себя встать с дивана, то попросила Альби, если он будет резать дыню, принести кусок и мне.

— На тарелке, — вынуждена была я уточнить.

— Сейчас, — ответил Альби и, к моему удивлению, тут же встал со стула и отправился на кухню. Мое удивление было связано с тем, что он не сказал: «Сейчас. Одну минутку». Для Альби оторваться от дела, которым он в данный момент увлечен, смерти подобно, как будто даже секундная пауза станет точкой невозврата. Можно было даже не сомневаться, что его «минутка» продлится намного дольше шестидесяти секунд. Да и вообще, Альби — мастер тянуть резину. К примеру, когда мы въехали в нашу первую совместную квартиру, спальня в ней крайне нуждалась в покраске, однако Альби велел мне не беспокоиться и никого не нанимать.

— Я сам покрашу, — сказал он.

— Когда? — поинтересовалась я.

— Скоро, — ответил Альби.

Надо ли говорить, что, когда мы выезжали из этой квартиры почти три года спустя, спальня все еще нуждалась в покраске? Однако наиболее ярко дар Альби бесконечно откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня, и его непробиваемая сосредоточенность на поставленной им самим задаче проявили себя, когда я болела гриппом, который, по моему мнению, мог быть самым тяжелым из всех случаев, когда-либо фиксировавшихся в статистике заболеваний гриппом.

В голове моей звенело, меня бил жуткий озноб, а наглухо забитая носовая полость не впускала и не выпускала ни молекулы воздуха. С трудом встав со своего одра, на котором я лежала под стук бьющегося об оконное стекло холодного ноябрьского дождя, я доплелась до кухни, где Альби, сидя за обеденным столом, готовил слайды для лекции про эволюционную адаптацию морских млекопитающих, ареалом обитания которых является Северный Ледовитый океан; Альби был бы более чем счастлив ответить на любые мои вопросы по этой теме. У меня, однако, в тот момент был лишь один вопрос: не сходит ли он в аптеку за «Найквилом».

— Разумеется. Подожди минутку, — услышала я в ответ.

Десять минут спустя я снова к нему обратилась, и снова он ответил: «Разумеется. Минутку»; и так продолжалось до тех пор, пока не стало очевидно, что эта «минутка» настанет не раньше чем завтра. Пусть и с громадными усилиями, но я оделась, а когда шла мимо кухни, Альби оторвался от слайдов и спросил:

— Ты куда?

— В «Райт Эйд» за «Найквилом».

Он кивнул с таким видом, будто для него это полная неожиданность, и спросил, не могу ли я купить литр молока:

— По-моему, оно у нас заканчивается.

Теперь вы понимаете, какое потрясение я испытала, когда Альби, стоило мне об этом попросить, оторвался от стула и пошел на кухню резать дыню.

Прошло какое-то время, пожалуй, слишком много времени, учитывая поставленную задачу. Я отправилась выяснять. Альби стоял возле кухонного стола перед дыней, которую он, вместо того чтобы разделить на четыре части, полностью очистил от кожуры, как очищают от кожуры яблоко или виноград. Как и у виноградины, очищенной от кожуры, мякоть у очищенной от кожуры дыни влажная и скользкая, однако виноград мы отправляем целиком в рот, и нет проблем. С дыней этот номер не пройдет. Плотно прижав палец к верхушке беззащитной дыни, словно к глобусу, приготовившемуся вращаться, Альби удерживал ее в неподвижном состоянии, размышляя, как бы ему вынуть семечки из ее сердцевины.