Кролиководство

Предпочтительные термины

Положив руки на папку с бумагами Банни, доктор Гроссман говорит:

— Я бы хотел, чтобы мы все вместе обсудили все наши вопросы. — Он и доктор Фитцджеральд сидят за столом в конференц-зале с противоположной от Банни и Альби стороны.

— Банни, — продолжает доктор Гроссман, — вы не возражаете, если мы проведем беседу в таком формате?

Всхлипнув, Банни шепотом отвечает: «Не возражаю» — и снова всхлипывает.

С такой же точно интонацией, с какой директор средней школы информирует родителей, что их непутевый ребенок попался за курением «травы» в туалете, доктор Фитцджеральд говорит, обращаясь к Альби:

— Вы ведь знаете, что ваша жена отказалась от медикаментозного лечения?

— Медикаментозное лечение мы на данный момент не рассматриваем, — говорит доктор Гроссман.

Доктор Фитцджеральд отвечает, что ей прекрасно известно, что медикаментозное лечение они на данный момент не рассматривают; если это так, то зачем она ставит эту тему на первое место?

— На данный момент, — говорит доктор Гроссман, — Банни согласилась на электросудорожную терапию, — и доктор Фитцджеральд ему вторит:

— На электрошоковую терапию. — То есть не совсем вторит, но сводится это к тому же самому. Предпочтительным является термин «электросудорожная терапия». Вообще-то, предпочтительные термины не всегда лучшие. Скорее наоборот, предпочтительный термин, каким бы он ни был синонимичным, может затемнять смысл, а не вносить ясность. Те же яйца, только в профиль. К примеру, маниакально-депрессивное расстройство называют теперь биполярным расстройством, и это примерно то же самое, что называть радостное выдергивание волос из собственной башки полярной экспедицией. Хотя почему термин «электросудорожная терапия» является предпочтительным по сравнению с термином «электрошоковая терапия», никто толком не знает. Оба термина вызывают ассоциации с сумасшедшими докторами и Промышленной революцией: следующий за кровопусканием шаг в медицинской науке. Впрочем, доктор Гроссман описывает электросудорожную терапию так, как это подобает делать в двадцать первом веке:

— Думайте об этом как о перезагрузке компьютера. Мы проводим данную процедуру под общим наркозом. Пациент не испытывает никакого дискомфорта.

В ответ на вопрос Альби о побочных эффектах доктор Гроссман признает, что у некоторых пациентов случаются кратковременные потери памяти, однако возможная потеря памяти в результате ЭСТ потерю памяти, являющуюся следствием Банниной депрессии, не усугубит. Потеря памяти вследствие депрессии обусловлена самой депрессией. Она ближе к забывчивости, наступившей вследствие загруженности психическими переживаниями, каковой и является депрессия. Согласно многочисленным исследованиям и статистическим данным, в течение шести месяцев после кратковременной потери память полностью восстанавливается. Впрочем, доктор Гроссман вынужден-таки признать, что точных сведений об эффективности ЭСТ нет, отчасти потому, что ее нельзя выразить количественно, как кровяное давление или размер опухоли.

— Тем не менее, исходя из своего опыта, могу сказать, что после курса лечения у пациентов, страдающих депрессивной меланхолией с активным суицидальным мышлением, наступает резкое улучшение.

Альби эхом-вопросом повторяет слова доктора Гроссмана: «С активным суицидальным мышлением?» Неясно, то ли Альби хочет утешить жену, то ли ждет, чтобы она утешила его. Так или иначе, жизни в Банни сейчас не больше, чем в сосульке перед таянием.

— Банни, — голос доктора Гроссмана производит эффект щелчка пальцев гипнотизера, — вы должны сосредоточиться.

Вот доктор Фитцджеральд, кажется, сосредотачиваться не собирается. Она рассеянно рисует трехмерные кубики, схематичных человечков и цветы — возможно, тюльпаны — на полях своей записной книжки.

Доктор Гроссман скептически относится к сообщениям о полном излечении после одного-единственного сеанса:

— Обычный курс длится двенадцать сеансов, по три раза в неделю в течение четырех недель. Иногда требуется больше. До тридцати шести сеансов.

До начала курса лечения, если, конечно, он будет назначен, Банни надо пройти тщательный медицинский осмотр. Потом придется подождать наличия свободного времени в расписании сеансов. «Самое большее — несколько дней», — говорит доктор Гроссман, достает из нагрудного кармана шариковую ручку и, нажав на ее кнопку, вручает Банни вместе с бланком согласия пациента.

Притом что человек, запертый в психушке, не может ее покинуть, пока его не выпишут врачи, этот же человек, видимо, достаточно нормален, чтобы давать письменное согласие на применение к нему электросудорожной терапии.

— Ты уверена, что хочешь этого? — спрашивает Альби, и Банни отвечает вопросом на вопрос:

— А какой у меня выбор?