Кролиководство

То, что Сондра не узнает одну из самых знаменитых строк американской художественной литературы, отнюдь не роняет ее в глазах Банни. Тем не менее она мысленно вешает на Сондру табличку «невежда», это слово звучит у нее в голове по слогам «не-веж-да», как будто отбивает какой-то ритм, почти как «Ло-ли-та».

Почти, но только гораздо хуже. А то, что гораздо хуже, не бывает достаточно хорошим. После этого Сондра отправляет Банни в соседнее помещение опорожнить пузырь. Смысл данного указания не доходит до Банни до тех пор, пока Сондра не поясняет: «Ну помочиться. Пописать»; видимо, некоторые способности у Банни притупились.

Чего не сделаешь ради внимания

Кабинет для проведения лечебных процедур (термин «лечебный» — это еще одно слово, которое Банни теперь берет в воздушные кавычки) тускло освещен, хотя, возможно, таким он кажется только при сравнении с психиатрическим отделением, где ряды люминесцентных ламп светят безжалостным омерзительным желтым светом, уродующим всё и всех. Здешнее освещение мягче для глаз, оно даже успокаивает, однако у Банни оно вызывает зловещие ассоциации, усиливаемые неким устройством, установленным по дальнюю сторону от того, что она принимает за операционный стол, на самом деле являющийся каталкой и ничем не отличающийся от обычного смотрового стола, разве что он длиннее, шире, имеет колесики и, в отличие от операционного стола, снабжен фиксирующими манжетами. С устройства свисают черные провода, похожие на удлинительные шнуры. Регуляторы напоминают своей круглой формой ручки на кухонной плите.

Вполне естественно, что первое, что могло бы прийти в голову, это «Франкенштейн», но Банни есть Банни, и ей вспоминаются опыты Милгрэма[47], намного более жуткие и к тому же невыдуманные. Но ведь это вовсе не приют для умалишенных из какого-то готического романа. Это даже не Госпитальный центр Белвью[48], где Банни встречала Новый год, пристегнутая ремнями к каталке и получившая укол успокоительного. Это одна из лучших больниц на территории трех штатов, располагающая к тому же всемирно известным кардиологическим отделением.

Банни сидит, примостившись боком на краешке каталки, будто вот-вот с нее спрыгнет. Сондра информирует, что доктор Тилден и доктор Ким появятся через минуту-другую.

— Доктор Ким — анестезиолог, — поясняет Сондра. Потом велит Банни откинуться на спинку. — Ноги на стол. Голову — на подушку.

Приглаживает подушку, которую можно назвать подушкой с такой же натяжкой, как и подушку на Банниной больничной койке, и повторяет фразу о том, что опасаться нечего, что все, мол, будет отлично, а Банни про себя думает: «Да тут, вообще-то, всего следует опасаться».

Эту мысль сменяет другая, намного более тревожная: она ничем не отличается от Хауи. Абсолютно нормальный человек, притворяющийся психом. Чтобы привлечь к себе внимание. Предположение, что она может пройти курс электросудорожной терапии лишь для того, чтобы привлечь к себе внимание, вовсе не так абсурдно.

Иногда внимание необходимо как воздух.

То, что Банни в этой связи вспоминает, подходит в качестве идеи для сюжета: обратите на меня внимание (как можно лаконичнее).

1. Стою ровно по центру гостиной, зажав в руках столовый нож и направив острие себе в сердце, в то время как мать, не потакающая всяким глупостям, пылесосит пол вокруг моих ног. 2. Если бы я сломала ногу во время школьного лыжного похода выходного дня, все бы принялись расписываться на моем гипсе. Хватило бы даже сломанной руки, но не случилось и этого. 3. Пик первой любви совпал с ее концом, когда мои друзья собрались вокруг меня и стали утешать, говоря, что я, мол, слишком для него хороша. Мои друзья — восторженная шайка придурков; это мнение я держала при себе, так как хотела популярности.

Распрямившись, словно пружина, Банни принимает сидячее положение и говорит Сондре:

— Я прикидываюсь. Я это делаю, чтобы всего лишь обратить на себя внимание.

Сондра кладет руку на плечо Банни и бережно возвращает ее тело в горизонтальное положение. Понятно ведь, что любой, кто зашел так далеко лишь для того, чтобы привлечь к себе внимание, болен на всю голову.

Гений-коновал

Хотя в журнале «Нью-Йорк» данная специализация в ежегодном списке «10 лучших врачей Нью-Йорка» не представлена, доктор Тилден в области электросудорожной терапии стоит на высшей ступени пьедестала; понятное дело, у него не так уж много конкурентов, но не в этом суть. По-настоящему важно лишь то, что в психиатрической тусовке его считают эталоном.

С другой стороны, Нобелевскую премию вручили коновалу, придумавшему в качестве быстрого и эффективного средства лоботомию.