Кроме нас - никто

– Если мы не сдадимся, вы постараетесь нас уничтожить?

– Мы уничтожим вас… Без «постараетесь»…

– Боюсь, для вас самих это может плохо кончиться.

– В каком смысле?

– В самом прямом. За нас вам будут мстить. И вам лично, и всем, кто сегодня находится с вами… Вас всех жестоко уничтожат. Очень жестоко… Повторяю и предупреждаю – очень…

– У вас какой-то особый караван?

– Я – особый человек.

– Как вас зовут?

– Это неважно. Я согласился бы открыть свое имя перед, как вы говорите, соответствующими органами. В противном случае вы сильно рискуете.

– В данном случае рискуете вы, потому что время уже идет… – майор Солоухин еще раз красноречиво постучал пальцами по часам.

А бородатый внимательным взглядом окинул фигуру капитана Латифа, блеснул глазами, брезгливо фыркнул, как кошка, и, повернувшись, начал быстрый спуск по крутому склону. Спуск в этом месте был опасен. Мелкие камни вылетали у него из-под ног, но душман не упал и даже ни разу не споткнулся. Сразу было видно, что это идет человек гор, для которого подобный спуск так же привычен, как для горожанина прогулка по асфальту.

Майор с бледным капитаном Латифом вернулись на прежнюю позицию.

– Вы понимаете, о чем он говорил? – спросил Латиф.

– Имам…

– Да… За имама Мураки всем нам будут жестоко мстить. Нас уничтожат…

– Руки у них коротки. А угрожали мне часто. Я не из пугливых…

– Вы не знаете, что такое месть фанатиков… Они достанут вас и в Москве…

– Я не в Москве живу. Кроме того, я сам способен уничтожить того, кто хочет уничтожить меня. Меня много лет этому тщательно обучали, и я был всегда хорошим учеником.

Майор сел на свое привычное место за камнем. И теперь больше на минутную стрелку часов поглядывал, чем на происходящее внизу.

– Бомбардировщики… – раздался из-за спины голос капитана Топоркова.

– Минуту пусть подождут… Минута осталась… – посетовал Солоухин, сам слыша над головой форсированный вой авиационных двигателей, но голову не поднимая.

– Им как раз минута понадобится, чтобы сориентироваться. А «духи», кстати, позицию занимают. К бою готовятся…

Майор пригляделся. Душманы в самом деле занимали боевую позицию по всей своей вытянутой линии. Похоже, у бородатого командира слегка спешили часы.

– Но мы подождем… Тем более мы уже на позиции…

На дороге прогремел еще один взрыв, подняв новое пылевое облако и не позволяя рассмотреть результаты. Кто-то из душманов неосторожно выдвинулся на шаг дальше, чем следовало. «Мина-лягушка» свою миссию выполнила.

– Все! – сказал Солоухин.

– Самолеты развернулись. Первый пошел…

– Обозначить линию бомбардировки! – скомандовал Солоухин, и капитан Топорков почти торжественно, как дуэльный пистолет, поднял ракетницу…

5

«Духи» внизу были видны хорошо. Впечатление складывалось такое, что они не залегли, приготовившись к бою, а просто остановились отдохнуть после долгой и утомительной дороги. Словно совершенно не боялись, что сверху, со скалы, по ним начнут стрелять. И даже дважды открыто выходили из-за машины.

– Похоже, точно – переговоры… – решил старший лейтенант Семарглов. – Ни наши не стреляют, ни в наших…

– Непонятная ситуация… – согласился прапорщик Кротов, в переговоры по-прежнему не верящий. – Мы бы знали, если бы что…

– А как нам могли сообщить?

Единственная связь между группами в этой операции – сигнализация ракетами. Но сигнализация ракетами не предусматривает такую кодировку, как «переговоры».

– Может, будем стрелять? – предложил прапорщик. – Все равно потом придется.

Ситуация в самом деле казалась странной. Афганцы сами не стреляли и откровенно не боялись, что в них будут стрелять, словно не в засаду они попали, а встретили на пути другой караван, посматривают на незнакомых людей оттуда, и не больше.

– А если в самом деле переговоры? Подождем… Пострелять мы всегда успеем…

– Не успеем… – сказал солдат-сапер со сломанным носом и показал пальцем в небо. Тяжелый гул невидимых из-за скал самолетов приближался стремительно. И душманы в долине обратили на него внимание. Забегали, засуетились. Стали прятаться. Кто под машины, кто за камни. – Как бы и нас не накрыли…

Высота скалы, где устроились старший лейтенант Семарглов с саперами – метров тридцать. Путь до дороги под откосом – семьдесят метров. Если бомбить будут основательно, могут и скалу своротить.

– Могут… – согласился старший лейтенант. – Отходим выше…

Отходили быстро, под прикрытием той же скалы, на боковую тропу. Поднявшись еще на два десятка метров, откуда открывался обзор, Семарглов поднял голову и увидел звено тяжелых бомбардировщиков, разворачивающихся для атаки.

– Пространство внизу узкое… – сказал сапер. – Если попадут точно, всех накроют…

– Кто им мешает попасть… Здесь как учебное бомбометание…

– Я с одним начальником авиационного полигона разговаривал, – усмехнулся Кротов. – Он говорил, что самое безопасное место на учениях на мишень усесться. Никогда не попадают…

– Три месяца назад такая же операция была, – сказал рыжий солдат-сапер, – тогда точно накрыли. Так дорогу бомбили, что скалы сверху падали…