Кроме нас - никто

– Вот по этой тропе. У нас оставалась неиспользованной всего одна мина. Прапорщик Кротов переставляет ее на путь следования отряда.

– Далеко они?

– Часа через два будут здесь…

– Это нам пути отрезают… – снова предрек капитан Латиф. – Мы не сможем уйти. Нас уничтожат… И правильно… Святых трогать нельзя…

– Заткнись, дружище… – тихо, но красноречиво сказал капитан Топорков. – Паникеров в боевой обстановке положено расстреливать…

– Все равно расстреляют… – едва слышно прошептал Латиф.

Майор не снизошел до такого разговора. Он несколько секунд задумчиво всматривался в карту, водил по ней пальцем. Потом показал:

– Да… Больше «шмелю» и сесть негде… Значит… Выходим по этой тропе. На старую вертолетную площадку. Пока собираются группы, Леха, – обратился к капитану Топоркову, – обеспечь связь и доложи обстановку. Постарайся в темпе…

– Савельев! – громко позвал Топорков.

Радист, как всегда, оказался неподалеку.

– Разворачивай связь!..

* * *

Оказалось, что вертолеты уже в пути и должны успеть на посадочную площадку раньше спецназовцев. Впрочем, неожиданностью, свалившейся на голову, как надежда на спасение, это не стало, потому что Солоухин давно знал, что вертолеты уже вылетели. Задержка произошла только из-за того, что чуть опоздал прапорщик-сапер Кротов с рыжим солдатом. Но задержка эта была не настолько существенной, чтобы повлиять на ход событий и поставить под удар весь отряд. Кротов вскоре прибыл вместе с сообщением о том, что сам старший лейтенант Семарглов остался с двумя солдатами в арьергарде, чтобы по возможности контролировать передвижение душманов, и догонит основную группу на маршруте. Точно так же поступил и старший лейтенант Вадимиров, отослав разведчиков к командиру и оставив себе только двух бойцов, чтобы прикрывать отход остальных.

Решение офицеров было логичным и не вызвало со стороны майора возражений.

– Вперед! На маршруте не болтать, беречь дыхание! – скомандовал Солоухин и обернулся на непонятный звук.

Чуть в стороне, обняв руками камень, скорчился капитан Латиф, которого трясло и рвало. Но никто к афганцу не подошел, чтобы помочь. Спецназовцы уже выступили на тропу в ускоренном марше, и капитан, краем глаза увидев это, вытер рукавом лицо и торопливо поспешил за всеми. Латифа заметно покачивало, как изрядно выпившего. Сам майор то давал темп передним, то отставал, чтобы подогнать замыкающих и глянуть заодно, не показались ли оставшиеся в прикрытии группы. Тропа заползала вверх петлями, полого уходящими после крутого разворота то в одну, то в другую сторону – классический серпантин, который бережет ноги и дыхание тому, кто может позволить себе восточную неторопливость и вдумчивую размеренность, так свойственные жителям гор. Но направляющий передовой группы капитан Топорков срезал тропу по прямой линии, чтобы сократить время, и потому подъем на первых двух сотнях метров был чрезвычайно трудным, требующим напряжения всех сил, давая небывалую в обыденной жизни, даже во время тренировок, нагрузку на ноги, руки, спину и легкие. Начало маршрута архисложное. Однако потом, как знал Солоухин, как знали и остальные офицеры, путь долго будет идти в одной плоскости и даст возможность расслабить мышцы и привести дыхание в норму. Пусть и там темп передвижения будет выше, чем обычно принят в войсках. Но на такое передвижение спецназ ГРУ тренирован достаточно и всегда справлялся с подобными маршами, даже имея на руках раненых или груз. Не зря при наборе личного состава офицеры всегда предпочитают иметь дело с теми, кто умеет терпеть.

Уже на середине подъема майор Солоухин, в очередной раз оглянувшись, заметил, как к тропе снизу приблизился старший лейтенант Семарглов с двумя солдатами. Но, к удивлению командира, поднявшись только до одной из узких боковых троп, не поспешил догнать основной отряд, а остановился. Впрочем, удивление майора длилось недолго. Сначала он сам догадался, что заставило Василия Ивановича остановиться, а потом до слуха Солоухина донеслось несколько коротких очередей. Несколько – это, пожалуй, понятие для постороннего войне человека. Натасканное же ухо боевого офицера спецназа сразу определило, что стреляли одновременно не менее чем из десятка стволов. А это значило, что старшего лейтенанта Вадимирова и двух его солдат преследуют «духи», Вадимиров вынужден вступить в бой, и старший лейтенант Семарглов готовится занять позицию, чтобы прикрыть огнем отход Вадимирова. Все правильно, хорошо себя ведет Семарглов, хотя и десантник, войны не нюхавший.