Кроме шуток. Как полюбить себя, продать дуршлаг дорого, прокачать мозг с помощью телешоу и другие истории от Эллен Дедженерес

Сколько себя помню, я любила писать от руки. Мне нравится сжимать в руке ручку. Когда я касаюсь ее кончиком бумаги, я ощущаю себя творцом, пусть даже всего лишь рисую каракули, цветочек или оставляю записку с таким содержанием: «Если ты еще раз припаркуешься на моем месте, я вызову эвакуатор для твоей задницы!». Это очень приятное ощущение.

Когда вы пишете на бумаге, вы должны сесть и подумать о том, что собираетесь высказать. Это утраченный навык. В наше время мы просто нажимаем кнопочки. Написанное можно в любой момент стереть. Мы очень избаловались. Задумайтесь, сколько усилий приходилось прилагать пещерным людям, чтобы что-то сообщить. Они любую надпись вырубали на камне. Несколько часов уходило, чтобы вытесать: «Дорогой Крог. Пошла за хлебом. Вернусь через двадцать минут. Глок». Если в надпись вкрадывалась ошибка, человек вынужден был выходить из пещеры, искать другой плоский камень и начинать с начала. Некоторым так и не удавалось сходить за хлебом. Я не призываю все делать как пещерные люди: они колотили друг друга по голове палками, не стоит перенимать этот опыт. Я просто хочу сказать, что больше никто не пишет письма.

В нашем мире все электронное и мгновенное. Мы шлем электронные письма, отправляем мгновенные сообщения, общаемся с помощью Facebook, Twitter и Skype, в мессенджерах, чатах и блогах, выкладываем танцевальные ролики на YouTube. Каждый человек, у которого мелькнула мысль или возникло мнение, каждый, кто хочет задать вопрос и ответить кому-то, может сделать все это мгновенно с помощью компьютера, телефона, ноутбука, планшета и прочих портативных гаджетов, которые наверняка изобретут в короткий промежуток времени между написанием этой книги и ее публикацией.

Давным-давно, в 1990-е, если один человек хотел сообщить другому, что съел вафли на завтрак, нельзя было просто выйти в интернет и запостить эту ценную информацию в Twitter. Сообщить миру о съеденных вафлях можно было лишь одним способом – выйти на улицу и прокричать что есть мочи: «Я ел вафли на завтрак!» Вот почему так много людей попадали в психбольницы. Они казались остальным ненормальными, но, если задуматься, просто опережали свое время.

В эту самую секунду кто-то наверняка читает эту книгу и думает: «Как же мне хочется текилы!» Должен быть хоть один человек, который думает об этом, ведь именно такие мысли возникают у меня, когда я пишу эти строки. Этот читатель может зайти в свой профиль в Twitter и написать: «Читаю бомбически смешную новую книгу Эллен. Выпить бы сейчас текилы». Если после этого кому-то захочется купить мою новую книгу, прекрасно.

Не прекрасно то, что гаджеты разрушают наши навыки общения. Мало того что мы перестали писать письма – мы уже почти не разговариваем друг с другом. Мы так привыкли обмениваться сообщениями, что вздрагиваем, когда звонит телефон. Как будто он превратился в телефон в логове Бэтмена: если раздается сигнал, значит, мир в опасности.

Теперь мы отвечаем на звонки так:

– Что стряслось? Кого-то связали и пытают на заброшенной лесопилке?

– Нет, это Бекки. Просто звоню спросить, как дела.

– Да ты меня до смерти напугала! Нельзя так просто звонить людям! У тебя что, пальцев нет? Пиши СМС!

Общение лицом к лицу вызывает еще большую неловкость. Помните, как раньше все предвкушали встречу с друзьями, потому что наконец-то можно было сесть и обсудить все, что случилось в вашей жизни с момента прошлого сборища? Теперь, когда вы видитесь, вам нечего сказать друг другу. Фотографии с поездки в Рио вы уже видели на Facebook. Читали твиты о том, что подруга села на диету. Знаете, как она испугалась возможной беременности, потому что прислала сообщение. В итоге вы просто сидите и молча смотрите друг на друга, а потом достаете телефоны и начинаете строчить сообщения другим своим знакомым.

Все, что мы теперь говорим, нужно формулировать кратко, потому что никому не удается сосредоточить внимание дольше девяти секунд. Мы общаемся урывками. Можем прочесть не более 140 знаков, а потом теряем нить. Нам даже не хватает терпения дождаться, пока приготовится рис, который нужно варить одну минуту. Мы перешли на готовый рис, который продается уже сваренным. Потому что кто может позволить себе ждать целых шестьдесят секунд, пока рис сварится? Я скажу кто: никто.

У нас есть TiVo[30], потому что ни у кого нет времени и терпения ждать, пока закончится реклама. У нас есть телевидение по подписке, потому что никто уже не хочет смотреть фильмы и телешоу, которые нам показывают в определенное время, – мы хотим смотреть их, когда захотим.

Приведу один пример того, насколько терпеливы были люди в прежние времена. Знали ли вы, что заставка телешоу «Мистер Эд» в начале 1960-х длилась целую минуту? (Даю вам полминуты, чтобы вы погуглили эту программу и убедились сами.) И у людей не было выбора: им приходилось высиживать эту заставку, и, между прочим, им это нравилось! Они смотрели внимательно. Сейчас заставка любого телешоу длится один гитарный аккорд. «Дзынь-дзынь!» – и мы уже на кухне у героев.