Кроме Стоунхенджа

Восходы Луны наблюдались четко и по видимости не уступали солнечным, однако в таблицу они не включены, потому что в декабре благодаря смещению точки восхода Луна вставала уже не из Средиземного моря, а из-за дальних зубцов Сьерры-Невады, горного хребта с видимой высотой около 1–1,5°. Я с интересом обнаружил, что накануне полнолуния и вечером в полнолуние Луну можно было увидеть уже тогда, когда она поднималась из-за морского горизонта. Эта возможность была бы крайне важной для Стоунхенджа, если, как я предполагаю, время восхода Луны служило последним предупреждением о близящемся затмении. Восходящая Луна была видна совершено ясно, хотя восходила она более чем за час до захода Солнца.

Один из восходов Сириуса, как ни был он слаб, я наблюдал в обществе двух местных жандармов. В конце концов, по внешним признакам астроном, взирающий на звезды, не так уж отличается от контрабандиста. Я рассказал, чего я жду, и указал место, где должен был взойти Сириус. Мои новые знакомые в форменных фуражках u мундирах выслушали мои объяснения весьма скептически. К большому моему облегчению Сириус взошел с хронометрической точностью. Но он мерцал, словно подмигивающий фонарик! К чести жандармов надо сказать, что они целых пять минут наблюдали, как звезда (или сигнал контрабандистов?) встает из моря вместе со своим созвездием.

Один морской капитан в отставке ответил утвердительно на мой вопрос, можно ли было использовать Стоунхендж для предсказания приливов. Да, конечно. Приливы вызываются притяжением Луны и Солнца, а потому (с учетом «прикладного часа» для данного порта) находятся в определенном соотношении с восходом и заходом ближайшего из этих небесных тел – Луны. Квадратурные приливы, то есть приливы во время четвертей Луны, и так называемые весенние приливы в новолуния и полнолуния можно предсказывать, производя отсчеты по 30 камням capсенового кольца или же (с большей точностью) по 29 и 30 лункам колец Y и Z. Особенно высокими приливы бывают, когда Солнце и Луна оказываются на одной прямой с Землей на определенной долготе эклиптики. Эти приливы следуют циклу продолжительностью 18,61 года, и в принципе их можно предсказывать с помощью лунок Обри. Лично я не считаю, что имеющихся данных достаточно для подтверждения этой гипотезы, но Александр Том убежден, что шотландские лунные круги должны были иметь и такое назначение, поскольку при плавании в проливах между островами состояние приливов – это вопрос жизни и смерти.

Одна весьма начитанная дама указала мне на отрывок в произведении… Вольтера, не более и не менее! В «Задиге» этот сверхъестественный идеал героя становится главным министром и с обычной своей дипломатической ловкостью разрешает весьма щекотливый вопрос:

«Столь же удачно прекратил он тяжбу белых магов с черными. Белые маги утверждали, что кощунственно, вознося молитву богу, обращать лицо к тому месту, где Солнце встает зимой, а черные настаивали, что бог не приемлет молитвы людей, поворачивающих лицо туда, где Солнце заходит летом. Задиг постановил, что люди должны поворачиваться туда, куда хотят».

Среди вопросов, которые задавались мне после лекции, не раз упоминались белтейнские костры. В Шотландии, в Ирландии и в других местах Британских островов в определенные астрономические даты на протяжении года зажигались огромные костры – знаки препинания во времени, зависящие от склонения Солнца. Обычай этот сохранился чуть ли не до середины XIX в. Письменные свидетельства о нем довольно путаны, так как христианские проповедники пытались положить конец этому древнему обряду, связать соответствующую дату с церковным календарем или же, когда это не удавалось, незаметно слить новую религию со старым обычаем. Этнологи связывали этот обряд с друидами, и белтейнский костер считался символом кельтского друидического солнечного бога. Обычно костры зажигались парами, и между ними проходили люди (а также проводились домашние животные). Костры зажигались по всей стране в ночь накануне летнего солнцестояния, зимнего солнцестояния, а также накануне весеннего и осеннего равноденствий. Норидже (Англия) в день летнего солнцестояния вниз с холма скатывали горящее колесо, которое изображало солнечный диск, опускающийся горизонту.

Кроме того, костры зажигались еще четыре раза в год – когда склонение Солнца составляло 16,3° к северу или к югу. Эти склонения фиксируют календарные даты примерно через каждую восьмую часть года после солнцестояния или равноденствия, условно говоря, 4 февраля, июля, 8 августа и 8 ноября по нынешнему грегорианскому календарю. Таким образом, год делился на восемь примерно равных частей. Это деление очень близко к датам тех солнечных направлений, которые Том, а до него Локьер обнаружили в мегалитических сооружениях. Поскольку мегалиты древнее кельтских друидов, белтейнские костры, возможно, пришли к нам из мрака доисторического периода.