Кромешник и его светлое чудо

Я подняла голову — и утонула в золоте глаз коварного монстра, который величественно растянулся на перилах лестницы, ведущей на мансарду. Чудовище смотрело сверху вниз, невозмутимо наблюдая за моим встревоженным мельтешением. Бессовестное!

— Барт! Шмырев ты кот!

Или правильно котий шмырь? Нет, кошачий шмырь? Совсем запуталась… Ладно, просто шмырь, принявший форму огромного черного кота.

Да, до сих пор не верится, что в моем доме живет ручной монстр. Монстр, которого в Латории безжалостно уничтожали долгие годы, пока он не исчез.

— Почему не отзывался, Барт?

— Мыр, — ответил шмырь недовольно и отвернулся.

Обижался, что надолго ушла из дома, бросила его, вероятно, в грозу одного.

Барт, хоть и был жуткой нечистью из давелийских сказок, но, как и всякое живое существо имел свои слабости и страхи. Он боялся грома и молний, на время будто вновь становясь слабым, раненым котенком, которого я подобрала на улице несколько лет назад. Помощь необычному существу сблизила меня с замечательной целительницей, которая спасла жизнь Барту и не донесла на нас в полицию.

Сейчас, к счастью, шмырей не истребляют, наоборот, они под защитой закона. И это не удивляет — у короля с королевой Латории есть маленькие шмырята, об этом я узнала случайно от лорда Кимстара.

— Как тебе не стыдно, Барт? — продолжила я совестить бессовестную нечисть. — Я же звала почти полчаса, испугалась.

Шмырь демонстративно повернулся ко мне задом — как только с перил не упал?

— Барт, прости, я правда не могла вернуться раньше. Меня удерживали против воли.

Шмырь не реагировал, серьезно обиделся.

Устав извиняться, я пошла на хитрость — воззвала к инстинкту защитника.

— Ох, я так устала! Надеюсь, не усну в ванной.

Не успела пройти и нескольких шагов, как предо мной мелькнула черная молния — Барт спрыгнул, преграждает путь.

Навстречу один шаг его и два моих. Затем кот ласково боднул меня в бедро и спросил:

— Мыр?

— Мир, мир, — подтвердила я.

И наклонившись, почесала за остроконечным ушком с пушистой, длинной кисточкой. Не устаю поражаться, какая у него шелковистая шерсть, у кровожадной нечисти.

В ванную мы вошли вдвоем. Барт быстро ее исследовал, выискивая одну ему понятную опасность, я же принялась набирать горячую воду.

— Все? Закончил проверку? Попрошу на выход! — строго велела шмырю.

Пусть нечисть, но умная и мужского пола, а значит, нет ему тут места.

Он одарил осуждающим взглядом и с независимым видом вышел из ванной. Улыбнувшись, я неплотно прикрыла дверь.

Иногда я засыпала в ванне, и Барт тогда будил истошным «мяу», скребся в двери. Заботился, чтобы хозяйка не простыла.

Горячая вода, ароматные отвары, мыло и шампунь. Чистое удовольствие! Притом в прямом смысле слова «чистое». И очень расслабляющее. Хочется закрыть глаза хотя бы на минуту.

Не удержавшись, я так и сделала. А когда глаза открыла, увидела мужчину.

Обнаженного мужчину, который сидел в пене напротив меня.

Широкие плечи, мускулистые руки, мощная грудь, покрытая черными завитками замысловатой татуировки. Четкие кубики отлично проработанного пресса притягивали взгляд. Моей скромности повезло, что дальше все скрывала пышная пена.

Ощущая, как щеки наливаются жаром, я сосредоточилась на татуировках. Татуировках из тьмы. Подумать только, в моей ванне сидит темный маг!

— Хм, — задумчиво произнес он.

— Угу, — согласилась я.

Ничего так, хорошо поговорили, информативно.

Мой взгляд не спешил подниматься выше к лицу неожиданного соседа — его будто цепями приковало к торсу. Добирался до линии массивной нижней челюсти и сползал обратно.

— Неожиданная встреча, — заметил мужчина светским тоном.

— И место, — добавила я.

Какие у него занятные татуировки: не статичные, перетекают с места на место, извиваются, словно змеи. И мне совсем не страшно, хотя ползучих гадов в жизни я опасаюсь. В жизни?..

Важную мысль сбил темный.

— Прости, это все из-за меня: думал о тебе, кошечка, постоянно, — признался он, явно не испытывая вины.

Боги, какой у него восхитительный голос! Низкий, глубокий, бархатно-обволакивающий, а еще теплый и уютный.

— Как ни прогонял мысли, а ты все равно в моей голове. Как заноза в незаживающей ране.

— Так себе сравнение, — отозвалась я, в душе радуясь, что лежу в пене по самый подбородок, — подобные раны приходится чистить от гноя.

— А ты не склонна к романтике, — хмыкнул мой незнакомец.

— Что романтичного в ранах, разбитых сердцах и прочих видах членовредительства? — искренне поразилась я.

Мужчина рассмеялся:

— И то верно. Ты удивительная, кошечка, хочется убедиться, что настоящая, моя воплотившаяся мечта.

И чем же я так удивила? Самая обыкновенная девушка, просто люблю артефакты. Задать вопрос не успела.

Вода в ванной колыхнулась — мужчина порывисто наклонился, протянув загребущую конечность.

— Но-но, я неожиданную встречу не заказывала! Попрошу убеждаться без рук.

Испугавшись, я выставила правую ногу, запрещая к себе приближаться.

Незваный гость тотчас радостно обхватил мою ступню.

— Я и так прикоснуться не прочь. Ты настоящая, кошечка, но я все еще не верю.