Кромешник и его светлое чудо

— У тебя было столько возможностей вонзить мне нож в спину и стать героиней.

Я бросила взгляд на столовые приборы.

А ведь и правда, я могла убить негодяя. Но мне подобная мысль даже не пришла в голову! Да и не смогу я поднять руку на человека…

Вирекс захлопнул люк. И я отмерла.

Надо бежать!

Подергала за ручку люк. Предсказуемо закрыт. Я ударила по нему заклинанием. Точнее, попыталась. Оно вышло не с первой попытки и слабеньким.

Вещество, которым меня усыпило, оно могло как-то повлиять? Или, быть может, на крыше растыканы блокираторы магии?

Без артефактов, без заклинаний... Вирекс отлично подготовился.

Как зверь по клетке, я металась по крыше в поисках выхода. А его не было!

Ничего! Здесь нет ничего, что могло бы мне помочь! Я по-настоящему в западне!

Порыв холодного ветра ударил в лицо, остужая мою горячность.

Шкатулка! Ветер мог ее столкнуть!

Я обернулась в ужасе.

Уф, смертельная штука стояла на месте.

На всякий случай я перенесла ее на стол. А тяжелая. Тут точно прах?

Глядя на блестящие бока шкатулки, я отметила на ней след пальцев.

Ну вот, теперь на ней и слепок моей ауры.

Я расхохоталась сквозь слезы. Вирекс все продумал, чтобы уничтожить мою жизнь.

Хватит играть по написанным Вирексом правилам! Надо успокоиться, подумать, есть ли выход. Или хотя бы минимизировать для себя негативные последствия истории со шкатулкой.

Хладнокровие сейчас необходимо больше всего.

Опустившись на стул, я применила свои способности, доставшиеся от далекого предка.

Замедлилось дыхание. Пульс успокоился. Перестали дрожать руки, перед глазами прояснилось.

Какой самый плохой вариант развития событий? Меня обвинят в попытке заразить город, назовут государственной преступницей.

Возможен подобный исход? Нет.

Ситуация настолько серьезна, что ее не будут расследовать без менталистов. Меня оправдают, сто процентов.

Следующий негативный вариант разрешения ситуации: как и грозил Вирекс, журналисты ославят на всю Латорию, а то и империю. Ко мне перестанут обращаться за артефактами, я уеду в другой город, сменю имя или найму помощников, через которых стану продавать изобретения. Лицензии ведь меня не лишат! Хм, такой вариант неплох, не придется лично общаться с заказчиками, как это бывало, даже когда со мной еще работал Лейк. Дом только жаль. Но ничего, со временем обживу и новую территорию.

Но есть и другой вариант: дурная слава — это тоже слава!

Вон, у Хельены дед был преступником, так это сделало ее весьма популярной целительницей. Когда пытаются очернить, вспоминая родственника, благодарные пациенты возражают, говоря, что она «другая Горейская»...

Так что никто не сможет предсказать точно, упадет или взлетит человек, если на него обратят внимание журналисты.

Я успокоилась, зато дал о себе знать живот, громко заурчав.

Толком не завтракала, а уже пора обедать. Будет ли у меня эта возможность, когда вокруг все завертится?

Я посмотрела на блюда, стоящие предо мной.

А почему бы и нет?

Неизвестный повар готовил вкусно, и я с удовольствием поела. Наивысшая оценка досталась пирожным. Разноцветные, яркие, на основе фруктов.

Забавно, пятно на скатерти напоминало человечка, поднявшего руки вверх.

О... портрет.

Вирекс говорил, что я не смогу его описать. Что ж, я не буду ждать встречи с профессиональным художником, нарисую негодяя сама! Как умею.

Моя палитра — ваза с пирожными. Краски — разноцветный крем. Холст — белоснежная скатерть. Кисточка — указательный палец.

Удивительно, но я все еще помнила, как выглядел Вирекс: его голубые глаза, светлые волосы, длинный нос. Выходит, заклинание, которое стирало о нем воспоминания, начинало действовать приблизительно через час? Вовремя я сообразила сделать зарисовку!

Когда нанесла последний штрих, вытерла руки салфеткой и удовлетворенно откинулась на спинку стула.

Все, я готова к приходу законников. Даже журналистов жду, у меня есть что им показать. Я не умею рисовать, только чертить схемы артефактов, но сегодня прыгнула выше своей головы: Вирекс из крема получился, как живой.

Щелк.

Я не сразу поняла, что издало металлический звук. Огляделась. Ничего, что могло так специфически щелкать.

И лишь когда опустила взгляд, увидела источник перед собой.

Шкатулка. У нее было четыре навесных петли, замки в «ушках» отсутствовали. И одна из этих петель поднялась, снявшись с «ушка».

Я опустила ее на место.

Щелк.

Это поднялась крайняя петля справа.

Машинально опустила и ее тоже.

Щелк, щелк... Поднялись петли по центру.

Опустив их на место, я накрыла все четыре ладонью. Щель между крышкой и отсеком стала заметна.

Перешла на магическое зрение — меня вмиг бросило в жар, а затем в холод.

Защитные линии шкатулки светились багровым. Ее должны были открыть сегодня. Но условие не выполнили. И она решила открыться сама.

Я ощутила, как вибрирует металл под моими пальцами, желая освободиться и вызволить содержимое.

Смертельная болезнь пыталась вырваться в мир из шкатулки.

Вирекс знал, что шкатулка откроется сама? Точно нет. Он мерзавец, негодяй, но я зачем-то ему нужна.