Крона огня

Карел видел, как из пореза на землю падают увесистые капли не алой, а красновато-черной, густой, будто нефть, крови. Это зрелище несколько смутило его, но вмешиваться в происходящее он не рискнул. В конце концов, на стороне обороняющихся был огромный мощный зиккурат, а на его — лишь недавняя улыбка великана и призыв видеть в нем побратима. Судя по тому, как в единый миг изменилось настроение «обновленного» Фрейднура, такое заявление сейчас уже могло стоить не больше увядшей листвы под его ногами. А потому, оставив абаров их прославленной доблести и прочности стен, Карел отправился за оброненным в сутолоке мечом боевого друга, которого преображенный франкский барон, казалось, вовсе не заметил. Это само по себе вызвало у бывшего сержанта президентской гвардии немалое удивление: «Как это так, доблестный воин, всю жизнь гордившийся своим геройским ремеслом, вдруг позабыл о средоточии боевого духа — стальном воплощении божьего промысла?! И добро бы это был просто меч, но дар кесаря Дагоберта!..»

Карел вновь поднял с земли оружие, закрепил перевязь за спиной и, вспомнив о напутствии Баляра, начал присматривать ветку для волшебной дудки. В это миг Фрейднур снова взревел, и встревоженный богемец увидел, как тот с флегматичным упорством, достойным лучшего применения, выворачивает каменные блоки, расширяя дверной проем. Похоже, здание строилось без использования цемента, просто за счет веса массивных глыб, совсем как дом из кубиков в детском саду, и потому работа продвигалась вполне резво.

«Этак, пожалуй, их всех там привалит, — всполошился Карел. — И этого переростка тоже». Здесь он был недалек от истины: начав выворачивать камни, чтобы проникнуть внутрь, великан сейчас просто с интересом глядел, как обрушиваются верхние глыбы, лишившись опоры снизу. Вероятно, он и вовсе позабыл об абарах, поскольку сейчас радостно хохотал, пугая окрестных сусликов и заставляя птиц облетать зиккурат по широкой дуге. «Надо с этим что-то делать, — встревоженно подумал нурсийский принц. — Вопрос — что? Уж точно не вступать с ним в схватку. Эх, была не была!».

— Эй, Фрейднур! — закричал сэр Жант. — Не знаешь, как из этой палки сделать дудку? — Он продемонстрировал великану поднятую с земли ветку длиной с хороший посох, справедливо полагая, что предметы меньшего размера им вовсе не воспринимаются как достойные внимания.

— Что, братец? — Фрейднур моментально отвлекся от производимого им акта вандализма и почти с нежностью уставился на Карела. — Дудку? Это мы сейчас! — позабыв о зиккурате и скрывшихся в нем коварных врагах, он вразвалку побрел к побратиму. — Вот только ножик бы найти. — Он поглядел на свой меч за спиной Карела. — Нет, этот для дудки великоват. Тут дырочки малюсенькие надо вырезать. Меньше нет?

Богемец запахнул плащ, чтобы спрятать висевший на поясе кинжал. Похоже, Фрейднур еще не до конца понимал свои нынешние возможности и не соотносил новые габариты со старыми умениями.

— Нет, — мотнул головой Карел. — Может, еще где есть? Пошли вместе поищем, оставь эту пирамидку.

— Ага, — согласился великан. — Поищем. И поесть бы еще чего-нибудь. — Он оскалился и очень недвусмысленно облизнулся.

«Да уж, этот если проголодается… лучше не надо», — мелькнуло в голове сэра Жанта.

— Туда идем. — Он махнул рукой в ту сторону, куда две недели назад отправился Баляр со своими людьми. — Там лес, а в лесу всегда дичь найдется.

Лис покачал головой и пробормотал:

— Да, это было круто.

Громадина Фрейднур не то что вовсе не укладывался в его планы, он переворачивал их самим фактом реальности своего существования. Можно не сомневаться, институтское руководство незамедлительно потребует у слоняющихся без дела оперативников разобраться в причинах, а главное, последствиях этой вопиющей во все горло трансмутации. Можно подумать, больше нам заняться нечем!

Да ладно, работа есть работа. Он включил закрытую связь.

— Ау, племя молодое, незнакомое! Отвлекитесь от текучки, объявляю мозговой штурм.

— Почему это вдруг незнакомое? — возмутилась благородная дама Ойген.

— Хорошо, изменю формулировку, — на удивление легко согласился Рейнар. — Не знакомое с начальственным гневом. А как свидетельствует мое нижнее-полушарное образование, он всегда ближе, чем победа коммунизма.

— Разве что-то не так? — удивился Валет.