Кронос

— Что это вы здесь делаете, отец? — Голос не был знаком Аттикусу. Очевидно, он принадлежал одному из многочисленных членов команды, с которыми ему еще не доводилось встречаться.

— Просто пришел убедиться, что нашим пленникам обеспечен надлежащий уход, — ответил О'Ши, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и деловито.

— Да неужели? Вот как.

О'Ши с силой толкнули из коридора, и он влетел в карцер. Следом вошел высокий мужчина, на плече которого висел пистолет-пулемет «Хеклер-и-Кох UMP». На сильно загорелом лице выделялась неровная щетина, придававшая ее обладателю вид шестнадцатилетнего пацана, пытающегося отрастить первую в жизни бороду. Но жестокость во взгляде глубоко посаженных карих глаз говорила о том, что они столкнулись отнюдь не с невинным юношей. Аттикус подозревал, что почти все члены команды «Титана» — бывшие преступники. Либо же они стали таковыми, поступив на службу к Тревору Манфреду.

Зашедший в карцер бандит выставил перед собой лжесвященника, уперев ему в спину «хеклер». При таком раскладе пули сорок пятого калибра прошьют тело О'Ши и поразят остальных находящихся в помещении. Незнакомец принял меры предосторожности.

«Умный, чертяка», — невольно восхитился Аттикус. Даже небольшое количество выпитой воды придало ему бодрости и сил. Он стоял боком к вошедшему, так что тому не были видны его правая рука и бедро. Аттикус позволил ножу скользнуть чуть вниз и теперь держал остро заточенное лезвие между пальцев, которые — он вдруг осознал — все еще слегка дрожали в результате обезвоживания организма.

— Покажите-ка мне ваши руки, — заявил охранник. Аттикус и Андреа протянули пустые бутылки.

— Они бы умерли здесь без воды, — объяснил О'Ши, стараясь выглядеть добрым самаритянином.

— А вдруг так оно и было задумано, — сказал бандит.

— Уверен, что Римус по возвращении хотел бы застать их живыми, — как само собой разумеющееся, произнес О'Ши.

Охранник слегка призадумался. О'Ши, воспользовавшись возможностью, покрутил головой, разминая затекшую шею, на которой от напряжения набухли жилы. В этот момент время остановилось для Аттикуса. Целая жизнь, казалось, прошла с последнего раза, когда ему пришлось убивать другого человека, но в данной ситуации он просто не видел возможности обезоружить охранника так, чтобы тот при этом не застрелил О'Ши. К тому же он понимал, что скоро откроется тот печальный факт, что О'Ши предал Тревора Манфреда, и тогда бандит, не задумываясь, устроит в карцере настоящую бойню. И укрыться будет негде. Аттикус максимально сконцентрировался на поставленной задаче. Сейчас весь мир для него сузился до охранника и О'Ши.

Последний покрутил головой в одну сторону, потом в другую. Охранник тем временем отдал приказ, который Аттикус и надеялся услышать:

— Я хочу увидеть обе руки.

Аттикус поднял правую руку тыльной стороной к охраннику, так что нож оказался скрыт ладонью и запястьем. Медленно поворачивая ладонь, он вдруг сделал резкое, неуловимое движение кистью. Нож пронесся невидимой стрелой. Отвратительный скрип, похожий на тот, что издают ножницы, которыми разрезают плотную ткань, и последовавший за ним чавкающий звук свидетельствовали о том, что нож попал прямо в мозг. Тело охранника тяжело завалилось на пол рядом со стоящим О'Ши. Лжесвященник обмер. До него только сейчас начало доходить, что произошло.

О'Ши повернулся, глянул вниз и резко отпрянул в сторону.

— Ого! — прошептал он.

— Прошу прощения, — сказал ему Аттикус, — но у меня не было выбора.

О'Ши наконец-то вышел из ступора. Посмотрел на Аттикуса и с улыбкой произнес:

— Вы забыли, что я не священник. А этот паренек был убийцей. Он бы прикончил нас всех.

Аттикус немного успокоился, почувствовав поддержку О'Ши. Ему совсем не хотелось лишать кого-либо жизни. Облегчал чувство вины тот факт, что других вариантов у него просто не было. Но Аттикус не сомневался: прежде чем им удастся бежать с «Титана», он еще не раз обагрит руки кровью. Ставки в игре взлетели до немыслимой высоты, но вот насколько новый поворот событий придется по душе Тревору?

Аттикус склонился над бездыханным телом охранника и обыскал его. Подобрал упавший пистолет-пулемет и обнаружил к нему два запасных магазина по двадцать пять патронов в каждом. Что ж, теперь их шансы повышаются.

Резким движением Аттикус выдернул нож, глубоко сидевший в глазнице мертвеца. Тщательно обтерев лезвие о штанину покойника, он сложил орудие убийства и повернулся к Андреа.

Хотя она и состояла на службе в Вооруженных силах США, ее работой было спасать людям жизни, а не отнимать их. Вероятно, ей не раз приходилось за свою карьеру вытаскивать из воды утопленников, но очевидно, что она никогда не видела убитого человека. Сейчас Андреа стояла и не могла отвести взгляд от головы бандита — там, где некогда находился глаз, теперь было кровавое месиво.

Аттикус сжал ее плечо.

— Эй, — тихонько позвал он.

Андреа посмотрела ему в глаза.