Кронос

— Где твои дротики?

— У дверей, рядом с твоими, — ответила Андреа.

Надежда вмиг улетучилась. Он действительно оставил дротики у входа.

— Мои лежат на баре, — раздался голос О'Ши.

— Так! — Аттикус вскочил и начал на ощупь искать бар. Затем испустил стон:

— Только два? Вы подобрали всего два дротика?

— Эй, вы забыли, что я всего-навсего липовый священник, а не универсальный солдат.

Аттикус вздохнул. Что ж, придется обойтись тем, что есть. Но если дротики не отравлены, единственное, чего он добьется, — разозлит бандитов перед тем, как они наделают в нем дырок.

— Закрой холодильник. — Он вручил «хеклер» Андреа и направился к дверям. — Стойте здесь и будьте готовы бежать, когда я подам сигнал.

Бесшумно, подобно призраку, Аттикус передвигался в почти полной темноте, наступившей после того, как Андреа закрыла холодильник. Он так и не успел обзавестись обувью — ведь ночью его вытащили прямо из постели, и теперь это облегчало задачу. Половицы приятно холодили босые ступни.

Когда двери открылись, широкий луч света прорезал середину зала, выхватив из темноты сражающихся тираннозавра и трицератопса, как будто они были артистами на огромной сцене. Аттикус прижался к гладкому обсидиановому обелиску и быстро заглянул за угол.

В дверном проеме показались силуэты трех человек. Двое были вооружены такими же, как у Аттикуса, «хеклерами», третий, держа у рта рацию, говорил:

— Думаю, они в экспозиции.

Среди шипения помех Аттикус различил ответ:

— Разрешаю стрелять.

Римус.

Но почему он дал добро на стрельбу среди экспонатов Тревора? Неужели эти трое такие искусные стрелки? Или же есть какая-то иная причина? Ответ на вопрос Аттикус получил, прислушавшись к своим ощущениям. За годы, проведенные в океане, он настолько привык к постоянному движению судна, что не всегда замечал изменения скорости, килевую качку или перемену курса. Судно плыло, и это было все, что он мог сказать. Как люди не задумываются о том, как они дышат, так и Аттикус не задумывался о том, как движется судно.

Но сейчас Аттикус услышал рев двигателей и почувствовал усиливающуюся качку. «Титан» с нарастающей скоростью шел по волнам. Преследование Кроноса возобновилось.

Не теряя времени на размышления, Аттикус высунулся из-за обелиска и один за другим метнул два дротика. Первый попал точно в цель, поразив одного из мужчин в шею. Он кулем завалился на пол, точно его подстрелили.

«Они действительно отравлены», — понял Аттикус.

Другому бандиту дротик угодил в бедро, но яд подействовал не так быстро. Раненый взревел и закрутился на месте, озираясь по сторонам, и в этот момент Аттикус кинулся на него. Он сделал это сразу после того, как метнул дротики, приблизившись с той стороны, где стоял еще один из этой троицы, с рацией.

Бандит увидел нападающего только в последний момент, попытался увернуться, но Аттикус сработал быстрее. Он взмыл в воздух и в прыжке нанес врагу сильнейший удар, пришедшийся по виску. Аттикус не мог сказать наверняка, что послужило причиной смерти: непосредственно ли удар, сломанная ли шея, или же яд в конце концов сделал свое дело. Так или иначе, но, падая на пол, противник был уже мертв.

Прежде чем третий бандит успел прицелиться из пистолета, Аттикус снова прыгнул, обхватил его шею ногами и извернулся в воздухе так, что, когда они вместе приземлились на пол, тот ударился головой, и Аттикус услышал, как противно хрустнула зажатая между его ног шея. Вся схватка от начала до конца заняла менее пятнадцати секунд.

Аттикус, не мешкая, снял с убитых оружие, запасные магазины и рацию. Таким образом, к уже имеющемуся «хеклеру» прибавились еще два плюс четыре магазина и полностью заряженный девятимиллиметровый «глок». С таким арсеналом можно уже было на что-то надеяться. Держа в руках трофеи, Аттикус вышел в коридор, осмотрелся по сторонам и, не обнаружив ничего подозрительного, вернулся в зал.

Повернул выключатель, понимая, что больше нет смысла скрывать свое местонахождение, и помахал рукой Андреа и О'Ши. Когда они подошли, он протянул им по пистолету-пулемету и отдал Андреа «глок» взамен «магнума». Для ведения полномасштабных боевых действий было еще рановато, но начало обнадеживало.

— Сколько всего человек в команде яхты? — спросил Аттикус.

— Пятьдесят, — ответил О'Ши. — Сорок шесть, если отбросить тех четверых, которых вы прикончили. И сорок восемь, если считать Тревора и Римуса.

Сорок восемь против одного… С таким неравным соотношением сил в бою ему еще никогда не приходилось сталкиваться. В бытность «морским котиком» Аттикус всегда мог рассчитывать на поддержку товарищей, имел радиосвязь, за ходом операции наблюдали со спутника и в случае необходимости могли обеспечить огневую поддержку с воздуха. Сейчас же его команду составляли талантливый мошенник и женщина-спасатель из Береговой охраны. А противостояли им сорок шесть хорошо вооруженных убийц, один маньяк и один эксцентричный богач. Причем последний был наиболее опасен. Но ради спасения своей дочери он, если потребуется, перебьет всех.

— Готовы? — спросил он.

Андреа и О'Ши кивнули. Поцеловав Андреа, Аттикус сказал: