Кронштадский лёд

– Эй! Стой! – На подъезде к казармам форта пароконную повозку остановил часовой. – Кто такие?

Из повозки вылезли трое в меховых пальто и добротных шапках.

– Опусти штык, молодец, – сказал один из них, полнощекий, с закрученными усами, по виду непростой человек, из господ. – Мы не шпионы. Мы представляем Русский Красный Крест.

– Чего? – не понял часовой.

– Проводи нас к своему командиру.

Командир форта, артиллерист из бывших унтер-офицеров, повертел в руках лист плотной бумаги, предъявленный усатым господином.

– Тут не по-русски написано, – прохрипел он прокуренным голосом.

– Да, по-английски. Видите? – усатый ткнул пальцем в красный крестик в верхнем углу листа. – Мы уполномоченные Красного Креста в Финляндии. Прибыли с предложением продовольственной помощи.

Командир форта, конечно, смекнул, что дело тут серьезное. Он крутанул ручку полевого телефона, вызвал штаб крепости и доложил дежурному о пришельцах. Вскоре из штаба прислали на Риф автомобиль. Ну да, понятно, дело срочное. Отъезжая, усатый господин попросил командира форта накормить возницу и напоить лошадей, дать им отдохнуть в тепле. Корм для них, торбы с овсом, в повозке имелся.

Пришельцев из Финляндии в штабе встретили как желанных гостей. Главного из них, дородного господина с закрученными седоватыми усами, к тому же и знали: это был барон Вилькен, бывший командир линкора «Севастополь». В отличие от Соловьянова и Козловского, Вилькен не принял советскую власть, не пошел в «военспецы» – в 18-м году остался в Гельсингфорсе и вот теперь намеревался помочь восставшему Кронштадту.

Строго говоря, не Русский Красный Крест представлял он, а Американский. Объяснил штабным: когда Юденич пошел на Петроград, из Соединенных Штатов отправили ему в помощь груз продовольствия и медикаментов. Все это было закуплено их Красным Крестом и доставлено на пароходе в Финляндию. Но Юденич потерпел поражение и убрался в Эстонию. А тот груз так и остался лежать на финских складах.

Теперь зависело от ревкома – принять помощь от буржуев или сказать твердое пролетарское «нет».

В одной из комнат ревкома, занимавшего помещение на Николаевской улице, Петриченко и несколько других ревкомовцев выслушали Вилькена.

– Мы сочувствуем вашей борьбе, – говорил барон. – Красный Крест готов предоставить Кронштадту помощь продовольствием и медикаментами. Готовы отправить груз конным обозом по льду из Териок и Келломяги.

– Спасибо. – Петриченко, прищурясь, глядел на холеное лицо неожиданного пришельца оттуда. – Помощь нам, конечно, очень даже нужна. Только… Знаете, господин Вилькен, мы не можем платить…

– Это бесплатная помощь.

– Не деньги имею в виду. Если шум поднимут на весь мир, что мы… ну, пошли на сговор с международным капиталом…

– Красный Крест – не международный капитал. Это организация помощи тем, кто голодает и болеет.

– Я понимаю. Конечно, помощь… Нам надо посоветоваться в ревкоме. Обсудить с командами кораблей…

Тут распахнулась дверь, вошел коренастый, усатый матрос, возгласил с порога:

– Степан! Опять не дошли ребята, кого я в Ораниенбаум послал с листовками, всех похватали!

Вдруг матрос увидел барона Вилькена. Его небритое лицо выразило крайнее изумление, брови взметнулись к околышу бескозырки. С языка едва не сорвалось привычное в дореволюционное время обращение «вашскородь»…

– Вижу, – кивнул ему Вилькен. – Вижу, что ты с «Севастополя». Старослужащий?

– Так точно. Гальванёр Перепелкин Петр.

– Член Революционного комитета, – добавил Петриченко официальным тоном. – Мы обсудим ваше предложение, господин Вилькен, и дадим ответ.

– Прошу не затягивать, господин Петриченко, время дорого. Имейте в виду, что у нас нет разрешения правительства Финляндии. Премьер-министр Столберг не хочет нарушать мирный договор с Россией, подписанный в прошлом октябре, и поддерживать ваше восстание не будет. Но имущество Красного Креста есть имущество Красного Креста, и на его по сути контрабандный вывоз правительство Финляндии посмотрит сквозь пальцы.

– Понятно, – сказал Петриченко. – Ответ вам дадим завтра к вечеру. Теперь о вашем размещении: как в штабе этот вопрос…

– Нам предложили ночлег в одной из комнат штаба. Но я бы хотел… – Вилькен взглянул на Перепелкина: – Кто теперь командир «Севастополя»?

– Врид командира – военмор Карпинский.

– Карпинский… Да, был такой лейтенант – кажется, плутонговый командир?

– Так точно. – Перепелкин кашлянул в кулак. – Если хотите у нас на линкоре ночевать, так я могу это дело в судовом комитете…

Весь день 10 марта обстреливала Кронштадт тяжелая артиллерия, с южного берега били прибывшие в Ораниенбаум два бронепоезда. Кронштадт отвечал башенными 12-дюймовками линкоров, тяжелыми пушками фортов. Грохотом, дымом, гарью наполнились улицы. Пожарные команды поливали загоревшиеся дома водой из брандспойтов.