Кронштадтский детектив

И, судя по его взгляду, нужны были до зарезу. Зазывала, который Михаил, тоже явно отнекивался только приличий ради.

— Что возвращает нас к теме нашего разговора, — подытожил я. — Речь, как я понимаю, идет о покупке нового агрегата, причем, судя по вашему нежеланию привлекать к делу полицию — явно контрабандного.

Братья переглянулись.

— Вообще-то, нет, — честно сказал зазывала.

После чего я с полминуты наблюдал отчаянную внутреннюю борьбу между желанием получить с меня сто рублей и послать меня куда Макар телят не гонял. С подачи Петра первое победило. Существовал, конечно, еще один вариант: братья могли меня обмануть, но им самим такая мысль в голову не пришла.

— Ну, в общем, дело такое… — начал зазывала, и оглянулся на брата.

Тот твердо кивнул. Я изобразил на лице композицию «я весь внимание». Зазывала вздохнул, и начал рассказывать. На всякий случай я всё-таки приготовился отслеживать нестыковки в его рассказе, но быстро это забросил. Такая дикая история могла быть только правдой.

НАЧАЛАСЬ ОНА АЖ шестнадцать лет тому назад. Тогда мои новые знакомые были «подающими надежды» молодыми людьми. Петр учился на инженера, Михаил устроился на завод учеником механика, а их третий брат Иван поступил на службу во флот. Но все трое были одержимы одной идеей, одной целью — покорить воздушный океан!

Увы, человек предполагает, а бог располагает. Первое же плавание Ивана стало для него последним. Да и не только для него.

В морской пучине сгинул броненосец «Русалка». По крайней мере, так гласила официальная версия. На Балтике бушевала буря, корабль попал в нее, и с тех пор его никто не видел. Позднее на одном из островов нашли шлюпку с «Русалки», на другом — деревянные обломки, за неимением других кораблекрушений приписанные ей же, а в порту — крышки от люков, забытые командой броненосца.

Впрочем, морячки вообще повели себя на редкость безалаберно. Капитан канонерки «Туча», получив строгий приказ сопровождать броненосец, забыл о нём и оставил «Русалку» посреди шторма и тумана. Да что капитан?! Адмирал флота заметил, что потерял броненосец, лишь спустя трое суток после трагедии! Полиция, кстати, уложилась в два дня, обнаружив разбитую шлюпку и доложив по инстанциям в морской штаб.

Потом, понятное дело, всем досталось на орехи. Адмиралу здорово всыпали за то, что выпустил «Русалку» в море, капитану канонерки — за то, что ее там оставил, а всем прочим, кто попал под горячую руку, за недостаточную бдительность и впредь на будущее. В 1902 году здесь, в Ревеле, был воздвигнут памятник в честь погибших моряков.

История печальная, но, казалось бы, давняя. Однако пару недель назад она неожиданно обрела продолжение.

Ближе к ночи братьев посетил один человек. Он отрекомендовался посредником и заявил, что представляет русалок Балтийского моря.

— Вот так вот, — сказал в этом месте Михаил.

Мол, это они утопили броненосец или, как считали сами русалки, забрали его себе. Он ведь тоже «Русалка», так что они как бы и право такое имели. Когда братья оправились от шока, у них возникло к гостю два вопроса. Первый озвучил Пётр:

— А что случилось с экипажем?

Экипаж, понятное дело, попал русалкам в плен. Мол, все пока живы — слово «пока» посредник четко выделил голосом — и обитают вместе с русалками на морском дне. Однако живые игрушки русалкам наскучили, и пришла пора от них избавиться. Либо утопить окончательно, либо отпустить, но не просто так, а за выкуп.

Второй вопрос — у меня он был бы первым — касался психического здоровья посредника, и, к моему удивлению, озвучил его сам посланец русалок. Причём сделал это вполне разумно. Он сказал, что нечего верить на слово первому встречному. Мало ли каких безумцев на земле русской хватает. Нет, братьям предлагалось лично встретиться с русалками, убедиться, что их новый знакомый — не сумасшедший, и узнать, так сказать, из первых рук условия выкупа, чтобы не подумалось, будто посредник что-то себе урвать на этом деле желает. Он-де исключительно о пленённых россиянах радеет.

В последнее братья не поверили. Другое дело, что навар посредника был для них вопросом даже не третьестепенным. Что ему посулили русалки за хлопоты — это его дело. Для братьев главное было, что Иван, возможно, всё еще жив. А русалки там или, к примеру, немецкие социалисты — это, как разумно заметил Михаил, дело десятое.

Встречу назначили, не откладывая в долгий ящик, в ту же полночь.

— И что? — не удержался я. — Видели русалок?

Пётр кивнул, а его брат подтвердил:

— Именно так, господин хороший. Вот прямо как вас сейчас.

ПОЛИЦЕЙСКИЙ ДЕПАРТАМЕНТ ГОРОДА Ревель внешне походил на мавзолей. Это было массивное серое здание, подавлявшее одним своим видом. Внутри никто не бегал, не кричал и никуда не спешил. Меланхоличный дежурный так долго изучал мои документы, что я уже начал подозревать, что он просто уснул с ними в руках.