Кронштадтское восстание. 1921. Семнадцать дней свободы

Резолюция 1 марта была прочитана и встречена с энтузиазмом. В этот момент сообщение одного из делегатов вызвало у собрания большое волнение – о том, что большевики собираются арестовать собравшихся и по направлению к зданию собрания движется 15 подвод с солдатами и коммунистами, вооруженными винтовками и пулеметами, что полк курсантов во главе с пресловутым чекистом Дулькисом направляется в сторону форта Красная Горка. «Эта информация, – сообщалось в „Известиях“ – вызвала страстное негодование среди делегатов». Но это сообщение, совершенно неожиданное для собрания, в дальнейшем не подтвердилось.

В свете новых событий, помня угрозы Кузьмина и Калинина, собрание подняло вопрос об организации защиты Кронштадта от большевистской атаки. В связи со срочной необходимостью было решено переименовать Президиум съезда во Временный революционный комитет, который должен был сохранять порядок и безопасность города. Этот же Комитет должен был провести необходимую подготовку для новых выборов в Кронштадтский совет.

III. Большевистский поход на Кронштадт

Петроград лихорадило. Вспыхивали все новые и новые стачки, постоянно курсировали слухи о рабочих беспорядках в Москве, крестьянских восстаниях на востоке и в Сибири. При отсутствии объективной прессы люди верили самым невероятным и ложным слухам. Все внимание было направлено на Кронштадт, откуда жители ожидали важных событий.

Большевики не теряли времени, готовясь к штурму Кронштадта. Уже 2 марта правительство издало приказ, подписанный Лениным и Троцким, в котором кронштадтское движение обвинялось в подстрекательстве к бунту против советской власти. В этом документе матросы назывались пособниками «бывших царских генералов, которые совместно с предателями социал-революционерами организовали контрреволюционный заговор против Республики пролетариата». Кронштадтское движение за свободные Советы характеризовалось Лениным и Троцким как «действия интервентов Антанты и французских шпионов». «28 февраля, – говорилось в приказе, – на „Петропавловске“ была принята черносотенно-эсеровская резолюция ‹…› на сцене появилась группа бывшего генерала Козловского (начальника артиллерии). Бывший генерал Козловский с тремя офицерами, фамилии коих еще не установлены, открыто выступили в роли мятежников. ‹…› Таким образом, смысл последних событий объяснился вполне. За спиной эсеров и на этот раз стоял царский генерал.

Ввиду всего этого Совет Труда и Обороны постановляет:

1. Бывшего генерала Козловского и его сподвижников объявить вне закона.

2. Город Петроград и Петроградскую губернию объявить на осадном положении.

3. Всю полноту власти в Петроградском укрепленном районе передать комитету обороны г. Петрограда».

В Кронштадте на самом деле был бывший генерал Козловский. Именно Троцкий назначил его туда как специалиста по артиллерии. Он не играл никакой роли в кронштадтских событиях, но большевики явно использовали его имя, чтобы объявить матросов врагами Советской Республики и контрреволюционерами. В большевистской прессе началась кампания клеветы и поклепа на Кронштадт как на колыбель «белого заговора, возглавляемого генералом Козловским». Коммунистические агитаторы были разосланы по всем заводам и фабрикам Москвы и Петербурга с призывом к пролетариату «сплотиться для поддержки и защиты власти рабочих и крестьян против контрреволюционного восстания в Кронштадте».

Не желая иметь ничего общего с генералами и контрреволюционерами, кронштадтские матросы отказывались принять помощь даже от Партии социалистов-революционеров. Лидер этой партии Виктор Чернов, находящийся в это время в Ревеле, попытался расположить матросов к своей партии и к ее целям, но не получил никакой поддержки от Временного революционного комитета. Чернов послал кронштадтцам следующее радиообращение[670]:

«Председатель Учредительного Собрания, Виктор Чернов, шлет привет героическим товарищам матросам, красноармейцам, рабочим Кронштадта, третий раз с 1905 года свергающим гнет тирании. Предлагаю помощь людьми, посредничество для обеспечения снабжения при помощи заграничного Центрального бюро Союза Русских потребительских обществ. Сообщите, сколько чего ‹…› Готов прибыть лично отдать свои силы, авторитет делу народной революции. Верю в окончательную победу трудящихся. ‹…› Слава поднявшим знамя народного освобождения! долой деспотию слева и справа!»

В это же время Партия социалистов-революционеров послала в Кронштадт следующее сообщение: