Крошка Мю

Важный момент для очей радостных, ваша участь – петь на манер излюбленных божеств, вещая истины перед открытыми дверьми. Музыка кристаллическим стеклышком хвалит воздух, в котором приходится жить и петь. Солнышком поет морскую тему. Персонажики добротные места себе выбирают, чтобы смотреть. А шоу начинается!

На арену выходит странных дел малеватель. Его имя Крошка, а выглядит он подобно разросшемуся арбузу. Представление круговой осой выпячивает пятаки, а носы обступают высящиеся вниз здания.

Зрители, которые заняли лучшие места, могли воочию с близкого расстояния рассматривать происходящее. А оно то стояло на месте, то бежало забывая себя. Крошка хвалила Космос за его возможности, и осыпала благодарностями мировую Душу, которой пришлось по вкусу движение персонажа.

Так и обрастала молвой круговая арена, а круги на воде попискивали короткими сообщеньицами, в чьих посланиях можно было проследить простершуюся руку соседней Галактики. Дружба помогает, выручает и наполняет светом!

Для себя, в самом себе, перед собой – путь к черной звезде. От себя, в окружающее, за свободой – путь к красной звезде. Каждый сам выбирает свой путь и это великолепно. Это красочно хорошо.

Наблюдать за тем, как персонажики наполняются силой духа и красотой вечности – бесценное занятие. Я вам говорю как пестователь капустных дел! Монеты звенят, а душа говорит? Нужно чтобы и душа пела и золото в кармашках ожидало легкой руки.

Все легко, все похоже на странный суп идей или на творческий эквилибриум безумств, а на самом деле все Оно хочет только ощущения счастья. Ведь все в мире стремится к счастью! Нужно дарить это миру и существам вокруг, и все вернется, приумножится, будет благодарные песенки распевать.

Страница за Странницей шествует. Мю теперь не божок, и даже не глазурь небесная, а квантовая единица, которая летит и одновременно с тем находится в недвижимости, плывя во сверкающей всевозможности.

Не сам по себе, не самоличный толк, а только видимость кажимости, только перчаточное удовольствие от созерцания мировой Пустоты, от Всевозможности пестрых и блеклых красок.

– Как прекрасен мир! – Кричит Наблюдатель.

– Как нежна длань Космоса, что пригрела меня на своей груди! – Восхваляет Вселенную Крошка Мю.

Она снова пришла. Похлопаем финишной истории. Да. Завертелись снежные вихри, перемахнуло через Через многоголосое эхо, сладкий нектар разлился по небу. Все стало как Тогда, или как в Будущем, которое всегда с нами, чей зов незримо потягивает наши косточки к тому или иному образу действий.

Философия помазывает головы новорожденным детям, пачкает слюнявчики мерцающей звездной пылью. Я, Мю, смотрела на сё и любовалась красочной порой, где рассветы и закаты слились в единую материю.

Бессознательное искусство. Как долго мое тело шло к тому, как сильно оно желало показать мне силу интуитивных потоков. И это произошло и продолжает происходить. Радость плещется в зелено-карих глазах.

Осознание своей природы – для того мы приходим в мир. От ощущений первоначального различения до слияния – вот диапазон силы мира, который вертится в наших умах, переливается всеми возможными цветами. Благословить красочность видимого – сё благодать.

Клавиши летают под крышей из линий координат. Геометрия, когда-то пришедшая на смену делу о Воображении, забавные картины вычерчивает в воздушном пространстве. Деятельная мушка все еще мерцает на вечерних припадках о Смысле.

О, делатели всех мастей, о художники всех возрастов, вам открывается бессчетные сокровищницы умопомрачительных основ. Через две страницы будет топтать историю совершенно другая область познания, а пока… Архитектура требует мечущихся по маковой росе. Ног, через которых длится и длится временнОе помутнение.

Глазирователи небес в задумчивости чешут головы, надеясь отыскать в волосяных луковицах разгадку на вопрос о Семи печатях. О великом Соломоне или Гермесе Тристапотриста. Пальцеватели дел морских, деятельных облачков ваятели. Творческие потоки смывают всякие смыслы и остается голая стена истинности, или правдивости.

Одна лишь загвоздка в том, что правда и истина – всяк присуща интуитивным разумистам. Став Крошкой Мю мне это стало отчетливо ясно, видно.

Прощупывается яркая прядь через мрачный вальс разгорающегося Космоса. Без масок, без «Ноу Кэп» и без «Ю ноу ват айм сэинг». Простота в искусстве творить, или крадучись, с прозрачной песней, перебираться через многочисленные порожики, которые существуют только в воображении у Путника.

Кто-то сейчас занимается тем, что шепчет странные повеси злостных или радостных слов. А знает ли он, что невозможно просто встать и начать делать, не затратив на порыв определенного количества энергии?

Странное соцветие странных дней. Стихотворные точки, строчки, запятые молодят лицо, а ему уже под двести лет скоро! Как хорошо Крошка Мю сохранилась, воскликнет Наблюдатель, а я ему отвечу, что дело тут в позитивном взгляде на мир. О связи начну говорить, о подсознании и установках. Эх…