Крошка Нильс Карлссон

К самому концу семестра[10] внезапно ударили морозы, стало холодно и в Васапарке, как всегда, открылся каток. Приготовив уроки, Гуннар всегда приходил туда и катался на коньках. Он еще не знал, где жили Петер с Петрой, но ему так хотелось посмотреть на их жилье. Однажды вечером, сияв коньки и уже направившись домой, он решил поискать Петера и Петру. Обойдя весь парк, он наконец далеко-далеко, в самом укромном его уголке, увидел слабый свет, пробивавшийся из-под елки. Гуннар пошел туда. Там, под елкой, вырыли землянку; а в землянке было небольшое окошечко. Вот оттуда-то и проникал свет. Гуннар встал на колени и заглянул в окошко. В землянке за круглым столом сидели Петер с Петрой и решали задачи по арифметике. Их папа сидел в кресле-качалке и читал газету, а мама стояла у плиты и варила кофе. Электричества у них не было, и керосиновая лампа отбрасывала мягкий, приветливый свет на склоненные головы Петера и Петры. Гуннар осторожно постучал в окошко. В тот же миг маленькая дверца землянки отворилась. На пороге стоял Петер.

— Привет! — сказал Гуннар. — Это я.

— Привет! — ответил Петер. — Как хорошо, что ты пришел. Скажи мне, сколько будет, если от семнадцати отнять девять?

— Восемь, — ответил Гуннар.

— Кто там пришел? — спросил папа Петера.

— Это один из моих одноклассников! — крикнул в ответ Петер.

Тут прибежала вприпрыжку и Петра.

— Ты что, катался в парке на коньках? — спросила она.

— Если подождешь, пока каток вечером закроют, сможешь посмотреть, как мы с Петрой катаемся на коньках, — предложил Петер. — Мы боимся кататься, когда там большие дети.

— Жалко, что тебя нельзя пригласить к нам, — сказала Петра. — Ты слишком высокий. Но ты можешь заглянуть к нам в окошко.

Гуннар так и сделал. Он снова встал на колени и заглянул в их маленькую уютную комнатку. Петер с Петрой стояли у окошка и строили ему рожицы. Потом они что-то написали на клочке бумаги и прижали бумажку к оконному стеклу. Там печатными буквами было написано:

ТЫ — ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ ПАРЕНЬ, ГУННАР!

Тут Петер с Петрой рассмеялись у себя в комнатке, а Гуннар, глядя на них, под окном. Через некоторое время Петер показал на часы, которые висели на стене. Гуннар понял, что теперь каток уже закрыт. Петер с Петрой поспешно вытащили свои коньки, надели шапочки, варежки и курточки. Потом помахали на прощание маме с папой и выбежали из землянки к Гуннару.

Перед ними расстилался темный и опустевший каток. Петер и Петра, быстро надев коньки, также быстро заскользили по льду. Нет, они не просто скользили, они танцевали на коньках, они порхали по льду, точно волшебные и удивительно красивые бабочки. От них, когда они катались, разливалось вокруг какое-то слабое мерцание. И Гуннару показалось, что откуда-то издалека доносятся звуки музыки, но, может, это ему только казалось? Гуннар затаил дыхание. Ничего красивее он никогда на свете не видел и подумал, что будет вспоминать об этом всегда-всегда, всю свою жизнь.

У Петера с Петрой сияли глаза, когда они, обняв друг друга, подкатили к Гуннару, и Петер сказал:

— Разве плохо мы катаемся?

А Петра добавила:

— Мы тренируемся здесь часок каждую ночь, когда большие дети спят. Веселее этого ничего на свете нет.

Когда Гуннар, перекинув коньки через плечо, возвращался в тот вечер домой, он что-то напевал про себя. У него было так радостно на душе, и ему так нравились Петер и Петра.

Приближалось Рождество, и в один прекрасный день занятия в школе перед каникулами кончились. У Петера с Петрой были в самом деле хорошие отметки. Фрёкен написала их самыми маленькими буковками на крошечных-прекрошечных листочках. Петра получила Б+1[11] по чтению. И она этим страшно гордилась. А Петер получил только Б.

Гуннар должен был ехать на Рождество в Смоланд[12], к бабушке с дедушкой. Как всегда, он перевел Петера с Петрой через улицу Оденгатен и на прощанье сказал:

— До свидания, Петер, до свидания, Петра. Увидимся в следующем семестре.

— До свидания, Гуннар, — сказали Петер и Петра. — Ты — замечательный парень.

И с этими словами они побежали в Васапарк.

— Скоро увидимся! — закричали они, помахав ему напоследок руками.

Однако после рождественских каникул, когда снова начались занятия, Петер с Петрой в школу не вернулись. Все дети в классе только и ждали, что вот-вот раздастся их слабый стук в дверь. А больше всех ждал Гуннар. Но Петер и Петра так и не появились. Маленькие-премаленькие парты по-прежнему стояли возле кафедры фрёкен. Но ни Петера, ни Петры там не было. Пусты были и маленькие вешалки в коридоре.

Но вот однажды в почтовый ящик Гуннара бросили маленькое-премаленькое письмецо. Оно было от Петера и Петры.